— Катрина, чтоб тебя! — сквозь зубы выцедил он.
Точно знал, сестра намеренно именно этой ночью отпустила своего «голема» послоняться по дому. И наверняка посоветовала ему поближе познакомиться с гостьей. Чтобы уже завтра, не помня себя от ужаса, Мишель визжала и требовала вернуть её домой.
Но исполнить это желание кареглазой красавицы Гален был не в силах.
Бесшумно, стараясь не производить ни звука, Донеган приблизился к рабу. По крайней мере, Адан раньше им был, работал в поле, пока не превратился в личную игрушку Катрины. Игрушку, которая ненавидела и боялась мужчин этой семьи всеми фибрами своей замутнённой чарами души. Страх — единственное, что сдерживало Адана от смертоубийства.
А мысль о безопасности сестры — единственное, что помогало Галену бороться с искушением вырвать сердце из широкой груди марионетки. Приходилось признать, Катрина и Аэлин нуждались в его защите.
От своих же близких.
— Пошёл отсюда. — Молодой человек едва шевельнул губами, боясь разбудить Мишель.
Ноздри великана затрепетали. Дыхание участилось, уродливо растопыренные пальцы сжались в кулаки, и на плечах, обтянутых видавшей виды рубахой, взбугрились мышцы.
Донеган был высок, но даже ему пришлось приподнять голову, чтобы встретиться со взглядом чёрных, будто бездонные провалы, глаз. Лишь на короткий миг в них мелькнула чистая, незамутнённая страхом ярость, а потом взгляд стал таким же пустым и потухшим.
— Уходи.
Горестно засопев, «голем» развернулся и, скрипя половицами, отправился по длинному коридору, пока тьма безлунной ночи окончательно не скрыла его большую, сутулую фигуру.
Пару минут Гален стоял у двери, не двигаясь. Раздумывал, войти или повернуть обратно. А потом решительно направился к лестнице. Встреча с рабом немного отрезвила. Схлынула страсть, и Донеган велел себе придерживаться первоначального плана — искусить и соблазнить невинную овечку. Это должно было быть несложно и интересно. Просто требовалось немного терпения.
Ну а если желание снова затуманит ему разум… Что ж, к его услугам все рабыни Блэкстоуна и лучшие шлюхи Нью-Фэйтона. Уж как-нибудь да сумеет укротить поселившегося в нём демона.
Мишель проснулась с тяжёлой головой, словно та за ночь успела превратиться в чугунный котёл. Сказывались волнения минувшего дня и долго мучившая её бессонница. Да ещё эти подозрительные шаги за дверью…
Настроение тоже было не очень. Ей бы радоваться исполнению заветной мечты и скорой помолвке с самым красивым, самым богатым, самым благородным человеком в графстве. В мысленном списке юной мисс этих громких «самых», коими она, не переставая, награждала Галена, было не счесть.