И тогда они решили убить хозяина и ограбить квартиру. Спрашивается, почему такое ничтожество может иметь огромные ценности, а мы должны прозябать на копейки, — закончила Фрида свой рассказ, испытующе глядя на собеседника.
Некоторое время оба сидели молча. Наконец Фрида не выдержала:
— Как ты смотришь на этот вариант?
— Так же, как и ты, — тихо ответил Мухтар. — Что скажешь, то и сделаю.
— Спасибо… — прошептала она и опять поцеловала его. И снова, как и в прошлый раз, поцелуй не возымел того действия, на которое рассчитывала Фрида.
«Ну и выдержка! — мысленно восхитилась она. — Такой действительно на любое дело пойдет».
— Как зовут вашего миллионера-подпольщика? — безразличным голосом поинтересовался Мухтар.
— Этого подонка? Мордухай Юханов. На улице Демьяна Бедного живет.
— Что новенького по делу Дорофеева, Павел Никифорович? — начальник уголовного розыска республики жестом пригласил подполковника Брылько сесть.
— Установили кое-какие его связи, — начал тот, раскрывая папку. — Серебров Борис Семенович, 1929 года рождения, Галкина Тамара Алексеевна, 1930 года рождения, Гуревич Фрида Яковлевна, 1928 года рождения. Все трое работают. Никого по имени Мак, установить не удалось. А вот какой-то парнишка — узбек с некоторых пор вертится около них. Встречается с Гуревич: гуляют, о чем-то разговаривают. Она называет его Мухтаром… Похоже, ухаживает за ней.
— И все?
— Пока да.
— Прямо скажем, не густо. Второй месяц пошел, а сдвигов практически нет. Как дальше думаете действовать?
Ответить Брылько не успел: зазвонил телефон, и начальник угрозыска взял трубку.
— Да. Кто? Пусть войдет. — И, обращаясь к Брылько. — Еримбетов это. Оставайтесь. Вместе поговорим.
Еримбетов был в тщательно отутюженной форме. На груди поблескивали орден Славы и боевые медали, на бледном лице резко выделялся пунцовый шрам.
— Как дела, старшина? — спросил начальник уголовного розыска после взаимных приветствий.
— Ничего, товарищ полковник. От путевки в санаторий отказался. Не с моей физиономией по курортам разъезжать. Отдыхаю дома.
— Дома все в порядке?
— Что вам ответить? Была у меня невеста, Фатима…
Осенью собирались сыграть свадьбу. А вот пришла ко мне в больницу, заплакала и… больше не показывается… — Еримбетов вздохнул. — Мать говорит: «Избавил тебя аллах от плохой жены, не горюй, хорошая найдется». Так-то оно так, а сердце болит.
Несколько минут в кабинете стояла тишина. Да и что скажешь в таких случаях? Еримбетов заговорил первым.
— Товарищ начальник, я ведь к вам по делу.
— Слушаю вас, Султанбек Еримбетович!
— Еще в больнице я думал, как помочь следствию.