— Давайте зачищу, — сказал Козлов. («Высунулся! Просили тебя!»)
Лосев вырубил ток, выбросил оплавленный электрод и, подойдя к ребятам, встал за их спинами. («Сбились в кучу, словно над утопленником. Первую помощь оказывают. Будут ковыряться до самого обеда».)
— Пусти-ка, — сказал он Шилову. — Я прихвачу только. Пшено все это. Сделаем — не подкопаешься.
Савдунин старался даже не глядеть в их сторону. У него была работа посложнее, и незачем отвлекаться. («Сами не маленькие. Ничего, справятся. У них в первый раз так. Может, даже хорошо, что Непомнящий напорол».)
В цехе никто этого не заметил, словно бы ровным счетом ничего не произошло. А, может, действительно ничего не произошло? И то, что случилось, — мелочь, обычное дело, вот поэтому-то никто ничего и не заметил…
Еще в автобусе, по пути домой, Володька подумал, что именно сегодня с ним самим произошло нечто такое, чему еще не было точного определения. Он, пожалуй, был слишком возбужден, чтобы стараться найти это определение, и вдруг вспомнил, как два года назад подполковник Лобода спросил его при знакомстве: «Хорошо работали?» «Обыкновенно», — ответил тогда Володька. «На таком заводе и обыкновенно? А хотите, поспорим, что, когда вернетесь на завод, захочется вам работать необыкновенно?» И вот все происшедшее сегодня, такое вроде бы обычное, внезапно обернулось почти праздничной необыкновенностью.
Родители были уже дома. Колянич, мельком взглянув на Володьку, спросил:
— Влюбился или выиграл в спортлото?
— Брось, старик, — усмехнулся Володька.
— Назови меня еще «предком», — посоветовал Колянич. — Теперь у вас это модно. Кстати, гаврики вроде тебя еще не уступают мне место в автобусе. Так что же произошло, если не любовь и не выигрыш?
— Знаешь, — сказал Володька, — у дяди Леши есть такая поговорка: «Похвали работу днем…»
— «…а день вечером», — закончил Колянич.
Володька кивнул.
— Сегодня у меня был хороший день, — сказал он.
Подходила суббота, а Непомнящий так и не решил — ехать ему в Ольгино, к отцу, или оставить в жизни все, как было. Но если отец появился в интернате, значит, что-то произошло — то ли заговорила поздняя совесть, то ли подошла одинокая старость. «В конце концов я должен… — начинал думать Сергей и тут же обрывал себя: — Ничего я не должен». Но время шло, и эти раздумья, ехать или не ехать, становились нестерпимыми. В пятницу он твердо решил: «Поеду. Может быть, мне хватит одного раза».
После смены на него налетел Володька Соколов: «Завтра наши играют со шведами, приходи». Он махнул рукой. Все равно наши выиграют. Нет, он поедет за город. Просто так. Соколов понимающе кивнул: «Туристский взрыв, все рвутся к снежку, к соснам, и ты туда же?» — «И я туда же», — согласился Непомнящий.