Женщина подняла голову и посмотрела Райсу прямо в лицо. Глаза его излучали ясный чистый свет, тихую радость, не имеющую ничего общего с обычным саркастическим блеском.
— Там, где я был, вы могли бы умыться получше, — сказал Райс с наивным озорством. — Течение там быстрее, и вода чище.
Райс поймал ее руку и помог подняться. Сюзанна печально прикоснулась своей головой, и он понимающе улыбнулся. Райс расплел ей косу. Глаза его потеплели, когда ее густые волосы волнами разбежались по плечам.
— Я подстрахую вас, если вы не умеете плавать, — предложил Райс.
Предложение было настолько ошеломляющим, что Сюзанна только молча воззрилась на Реддинга. Он ответил ей двусмысленной улыбкой.
— Не волнуйтесь, я не буду снимать брюки, а ваши… так намокли, что мокрее уже не станут.
— Я умею плавать, — смущенно пролепетала Сюзанна.
— Да, я уже в этом убедился.
Легкий озноб пробежал по спине женщины. Ноги не слушались ее. Она желала только одного: раствориться в этих темных, радостно-насмешливых глазах.
— Пойдемте, — слегка подтолкнул Райс женщину. Она вышла на берег. Вода ручьями лилась с нее. Сюзанна замешкалась, глядя на свои ботинки, оставленные на берегу. Райс заметил их, нагнулся, поднял.
— Нам надо поторапливаться, — усмехаясь, говорил он, — а то ваш брат пойдет нас искать с винтовкой.
— Он занят индюком.
— Это ненадолго, — поддразнивал Райс Сюзанну, и она догадалась, что он намекает на несостоявшуюся любовь, прерванную вторжением Веса.
Сюзанна терялась и не находила слов. После той ночи Райс вел себя как чужой. Сюзанна знала, что он ничуть не смущается Веса, но боялась задать ему прямой вопрос, чтобы не нарушить хрупкого взаимопонимания, воцарившегося между ними. Волшебное единение возникало только тогда, когда Райс позволял ему возникнуть. Эта мысль заставляла Сюзанну страдать.
Они обошли излучину и остановились у того места, где лежали его вещи. Райс опустил на землю ботинки Сюзанны и поднял кусок простого мыла, который возил с собой в походной сумке. Это снова навело женщину на мысль, что, несмотря на долгое совместное путешествие, они оставались чужими, посторонними людьми. Он ни разу не попросил ее постирать что-нибудь из белья, как бы боясь попасть в зависимость, которая накладывает обязательства взаимной услуги. Хотя она и Вес были обязаны ему очень многим. Райс поймал ее внимательный взгляд, повел плечами, и Сюзанна поняла, что он прочел ее мысли.
— Мне нравится все делать самому, — ответил Реддинг на ее молчаливый вопрос. На этот раз улыбались только губы, глаза оставались непроницаемыми и бесстрастными.