— Ну, я не знаю тогда… У любовницы были?
— Нет у него никакой любовницы. Одни мечты.
— Какой-то идиот, прости, Господи…
— Я даже на бывшей работе справлялся.
— И что?
— Не приведи Бог, говорят, снова его увидеть.
— Господа, но если следов нет здесь и сейчас, они могут быть только там и тогда.
— Логично.
— Придется восстанавливать цепь событий. Что-нибудь, да всплывет.
— В прошлое лететь, что ли?
— Хотя бы на год назад.
— Сметой не предусмотрено. Бубну выбьют.
— Дня на три, больше разговоров…
— Ты еще титр по экрану пусти, как в американском сериале: «a year earlier».
— Да пожалуйста. (Взмахивает рукавом балахона и соответствующая надпись появляется на занавесе.)
— Ну, допустим. А как вся эта байда начиналась, кто помнит?
— Кажется, была пятница. Верняк, пятница! Мы после работы к Лициске собирались…
— А место действия?
— Ну, как же — онкологический диспансер… Где же еще. Второй этаж, кабинет 231.
— Очередь на прием к урологу.
— Точно, точно… Припоминаю. Ну, так что? Поехали?
Свет гаснет, балахоны исчезают. Поднимается занавес.
На сцене — фрагмент коридора перед смотровым кабинетом. На двери висит табличка — «Уролог. Доктор медицинских наук М. А. Задорнов». Над дверью — круглые часы и сигнальный плафон для вызова больных. Сидя на железных стульях, приема ожидают четверо мужчин. Они подавленно молчат. Б у д е т е, лохматый субъект в круглых очках, уткнулся в газету. В ногах у него — целлофановый пакет. Л я к и н, коротко стриженный, в футболке с надписью «Ненавижу работу», грызет ноготь. В ногах у него стоит спортивная сумка с привязанной георгиевской ленточкой. К у з н е ц о в, одетый в обыкновенную рубашку и джинсы, сидит со скрещенными на груди руками и делает вид, что дремлет. Только старик П а н к р а т о в, увешанный медалями и орденами, беспокойно крутится на стуле, поглядывая на соседей. Он вздыхает, покашливает, что-то невнятно бормочет. Неожиданно начинает ощупывать сетчатую поверхность стула у себя между ног.
П а н к р а т о в. Следы какие-то. Не моют их, что ли?
Л я к и н. Чего не моют?
П а н к р а т о в. Пятна, я говорю, на стуле. Гляди. Засохши… Кровь никак? Или моча? (Круглыми глазами смотрит на Л я к и н а.) Протек кто-то.
Л я к и н. Копец. (Смотрит у себя, вскакивает.) Ё-ё! И у меня… (Трогает пальцем пятна.)
П а н к р а т о в. Не отскоблишь. Въелись за стоко лет. Ядрены…
Б у д е т е, немедленно изучив свое сиденье, складывает газету и стелет ее под себя. Потом достает из пакета книгу и принимается ее читать. К у з н е ц о в, слегка пошевелившись, продолжает делать дремотный вид. Л я к и н осторожно садится на самый край стула.