— Не волнуйся, со мной ничего не случится. Можно только я не пойду сегодня на работу?
— Оль, какая работа? Не думай об этом сейчас… Ты совершенно уверена, что хочешь остаться одна?
Она подняла на него глаза, которые внезапно наполнились слезами. Нет, оставаться одной хотелось сейчас меньше всего. Но единственное нужное ей сейчас общество стало недоступным. Навсегда.
Мужчина прижался лбом к захлопнувшейся двери и зажмурился, услышав глухие, надрывные рыдания, которым Ольга наконец-то дала волю.
В квартире царил беспорядок. На кухонном столе были рассыпаны какие-то бумаги, стояла чашка с недопитой жидкостью. Ольга глотнула холодный терпковатый напиток. Запекшиеся губы защипало. Она закашлялась и слезы, почти остановившиеся, потекли с новой силой.
Ее чай. Опять. Тот же самый, которым он наливал ей, помогая согреться. Лешка пил ЭТО? Или угощал кого-то из гостей? Но чашка была одна. Да и обстановка в кухне никак не свидетельствовала о том, что в ней присутствовал посторонний человек.
Единственное, совершенно нелепое объяснение приходило в голову. Но она отказывалась верить. Не должно этого быть. Не мог он глотать эту «отвратительную бурду», как говорил раньше ей неоднократно. Из своей чашки. В одиночестве. Спустя почти месяц после их … «встречи».
Руки машинально собрали разбросанные листки бумаги. Она не собиралась их рассматривать, но глаза наткнулись на надпись «выписной эпикриз». И оторваться уже было невозможно. Ольга читала, размазывая по щекам невысыхающие слезы. «Огнестрельное сквозное ранение правого плеча». Дата поступления — тот самый день, в который она сообщила ему о своей «связи» с Мироном. Дата выписки — двое суток назад. Сознание вбирало подробности произошедшего, скупые факты, изложенные не до конца понятным медицинским почерком. Лешка был ранен. И весь месяц, в который она сходила с ума от злости и ревности, провел в больнице, из которой вышел всего лишь на один день, чтобы оказаться там снова, в еще более плачевном состоянии.
Получалось, что все ее сомнения и переживания были беспочвенны. И лишившая ее окончательного покоя блондинка в супермаркете звонила совершенно другому «Лешику».
Ольга вдруг поняла, что ждала его, даже после того, как призналась в своих чувствах к другому мужчине, изгоняя тем самым Лешку из своей жизни. Все равно продолжала ждать. Ей в голову не приходило, что он не может не только прийти, но и просто позвонить… Осознание накатило ледяной волной. Ком, перекрывший дыхание, резал горло острым лезвием. Алексей не смог бы дозвониться, если бы и захотел. Она заблокировала его номер, в тот же день, едва покинула квартиру. И, погрузившись в собственные переживания, напрочь забыла об этом.