— Подойди, не бойся. — Подозвал я её, присев на корточки. Испуганная белокурая малышка приблизилась, готовая в любую секунду дать дёру, от любого резкого движения и протянула руку, ладошкой вверх. Не став разочаровывать — сыпанул серебра с медью, осматривая девочку с головы до ног. Старое пальтишко в цветочек, с множеством заплаток, но видно, ухаживают. Мех, местами повылез. Валенки и шапка ушанка с чужой головы. Не вооруженным глазом видно — не доедает. Эх… Была у меня сестрёнка, была…
Вытаращив глаза на невероятные богатства в руке, она сильно её сжала и спрятала за спину. Не дай Бог передумаю и отберу. Глупенькая.
— Можно тебя спросить? — Как можно мягче сказал я.
— Да, дяденька, — переминалась она с ноги на ногу, поглядывая в подворотню, из которой на нас смотрело ещё несколько пар глаз детей.
— А почему ты не в интернате или детском доме ангелочек? — Щёлкнул я её по носу.
— Нас выгнали, как занедужил Император. Ещё с год назад… — Потёрла она нос, хмурясь и пытаясь тыкнуть в ответ.
— А кто тогда сейчас правит, не знаешь? — Не надеялся я на то, что она знает.
— Его младший братик! — Удалось ей щёлкнуть меня по носу. Заулыбалась.
— Спасибо егоза. Беги к друзьям, — улыбнулся я через силу и подтолкнул её.
Империя не лучше России! Неравенство, равнодушие, пьянь — никакой разницы! Только магия и рабство. Хотя, ипотека не рабство? Или выход на пенсию в восемьдесят лет, когда продолжительность жизни семьдесят? Все мы рабы! — думал я, наблюдая за ними, со стороны. В булочную побежали, за свежим хлебушком. Молодцы!
Девочку, я понятное дело не отпустил на вольные хлеба. Проследил за их компанией до места проживания. Подвал обветшалого дома, в котором есть лаз, через который только ребенок и пролезет. Их было двенадцать. Чумазые, но счастливые. Булку с маслом ели, запивая какао. Но почему мне так грустно?
На эти деньги они могут шиковать месяц, а то и два! Сидели тесным кружком и определяли, на что в первую очередь потратить богатства:
— Ване носки надо новые! Его совсем прохудились!
— А Агнешке шапку! Прошлую украли беспризорники с другой улицы. Помните? — Выступил мальчик с носом картошкой.
Постучал в стену и попросил выйти — поговорить. Они попрятались. Долго пришлось уговаривать. Дети на улице недоверчивы. Весь день с ними провёл! В конечном итоге отправил их к себе. Долго махали, глядя в иллюминатор заплаканными глазами. Воздастся. Всё воздастся Хан!
* * *
— Это что? — Обалдел от наглости художника Серёга, потративший на портрет не малую часть своих кровных!
— Палка, палка, огуречик — вот и вышел человечек! — Подсказал я, глядя на изображение. Реально палка! Я фигею! И за это просят деньги? Может в художники пойти?