— Пусти!
— Нет ты пусти!
— А ты не пихайся, паршивая вонючка!
— Чур, я следующий, — подлетел один к столу ребе.
— Моше шлепнул ногой по луже!
— У, гад, не пускай его!
— Я следующий! — еще один кинулся к столу.
— Я раньше...
— Ша! — взревел ребе, — чтоб вас всех отвели на бойню! Вы слышите меня! И ни одного не пощадили!
Все утихли.
— А ты, там, навсегда бы тебе калекой остаться, закрой дверь!
Возня у двери прекратилась.
— Живо! И чтоб жизнь твоя закрылась вместе с дверью.
Кто-то прикрыл за собой дверь.
— А сейчас, милый Сэми, — сказал ребе язвительным тоном, — ты следующий? Я тебе покажу, кто следующий. Убирайся!
Сэми так и сдуло со скамейки.
— И тихо! — проскрежетал ребе, — как будто языки ваши сгнили! — Он подождал, пока установится полная тишина. — Теперь, — сказал он, вставая, — я дам вам кое-какую работу! Ицхак!
— Да-а! Что я сделал! — Ицхак поднял жуткий вой.
— Я тебя говорить просил? Иди сюда.
— Чего вы от меня хотите? — Ицхак приготовился к защите.
— Садись здесь, — он рассадил учеников по возрасту и достал с полки несколько маленьких книжек.
— Аа-а! Фу! — прошипел сквозь зубы Ицхак, — опять проклятая Хагада![16]
Они сидели тихо, и ребе раздал им книги. Моше, сидевший недалеко от Давида, уронил свою книгу, но тут же бросился на пол, схватил ее и поцеловал, глядя на ребе с выражением ханжеской набожности.
— Сначала, тупицы, — сказал ребе, — четыре вопроса[17] Читайте их снова и снова. Чтобы они текли, как вода, из ваших ртов. И горе тому идиоту, который не сможет сказать их на идиш! Он огребет столько ударов, сколько песчинок в куче песку! Но чтоб было тихо, словно вы мертвые. Поняли?
Шмайке поднял руку, как в школе.
— Что тебе?
— А можно читать друг другу?
— Тухлые мозги! Вам еще не надоело слышать друг друга? Читайте. Но берегитесь, если услышу хоть одно гойское слово! — он вернулся к своему стулу и сел. Несколько секунд его свирепый взгляд скользил вдоль скамеек, потом упал на книгу перед ним.
— Я говорил тебе, — обратился он к Менделю, — как Исайя увидел Бога, и что потом случилось.
Слова ребе точно спустили с цепи голоса учеников, и кипение шепота наполнило комнату.
— Слышь, что говорю? Слышь? Мне на тебя насрать. Понял, Солли. Запомни. Это ты меня пихнул! А у Менди все еще бинт на шее...
— Сказал "Кого Мне послать?" — слова ребе тонули в густеющем шуме. — "Кто пойдет для Нас?"
— Ици-пици! Сыграем, лупоглазый?
— Никак не спросишь (глаза Давида рассеянно смотрели на страницу), взбесится... Может — потом, когда я буду читать. Где это было? Страница шестьдесят восемь. Я скажу: "На странице шестьдесят восемь, в той голубой книге, которая новая, где Мендель читал, вы сказали, что человек видел Бога. И свет"...