Карра отпустила своих людей и угрюмо посмотрела на ожидавшую их шпионку.
— Энель? Что будет с нами теперь? Там были все, все кто готов был идти на компромисс в решениях, все…. Кто мог остановить войну между магами и видящими. Кален со своими разведчиками еще не вернулся? Может быть им повезет… больше… чем нам…
— Они пришли, чуть раньше вас. Я не успела поговорить с ними. Им удалось найти какую-то уцелевшую эльфийку, но кто она такая — не знает никто, в официальных списках из эльфов числился только наследник одного из кланов, он представлял свой народ, но он был один, скорее всего она — шпионка. Надо будет допросить, когда она придет в себя, пока она без сознания, Кален нес ее всю дорогу — стараясь не думать о последствиях произошедшего Энель рассказывала подруге последние новости, что делать дальше… не знал никто.
— Из всех архимагов четырех кругов уцелела шпионка-эльфийка???? Ничего себе… что-то тут не так… Кален что-нибудь сказал?
— Карра, я понимаю, что тебя не радует его находка, — Энель, хитро взглянула на свою подругу, — она просто пленница, но, возможно, она сможет что-то пояснить. Он поместил ее в камеру, сейчас должен вернуться.
Карра сняла шлем и провела пятерней в латной рукавице по взмокшим волосам.
— Не смейся, подруга, и так тяжко… А зная Калена… Как он? На рожон не полез, спасая «девицу»…
— Мы доверили ему возглавить наши войска, а ты сомневаешься в нем? Мы не ошиблись в выборе командора?
— Нет-нет, Энель, он отличный полководец, но…. Как и у каждого из нас, там у него погибли друзья, не просто друзья — практически семья… его учитель тоже был там, глава ордена, где он служил, все были там, я боюсь, что он может глупостей наделать, если его боль, совсем затмит его разум… Надо его найти…
— Карра, имей смелость признать, что ты просто хочешь его увидеть, а судьба пленницы — тебя мало тревожит… Он справится…
Они замолчали, каждый погрузившись в свои мысли.
— И все-таки, надо его поискать…
— Кого собираешься искать? — нахмурив лоб, к ним подошел молодой мужчина.
Поверх забрызганных дорожной грязью лат была наброшена подбитая мехом накидка, шлема на голове уже не было и морозный горный ветер небрежно трепал светлые волосы, рука небрежно лежала на кинжале притороченном у пояса, с другой стороны пояса висел меч. На крупном лице без труда можно было насчитать десяток мелких шрамов, широкие скулы, волевой подбородок, узкие бледные губы, ничего не выделяло это лицо из толпы, ничего, кроме глаз: яркие голубые глаза пронзительно смотрели, казалось прямо в душу. Благодаря своему росту и сложению он казался горой, рядом с обеими женщинами, тяжелая броня не доставляла ему ни малейшего неудобства, казалось, что он даже не замечает веса своих доспехов.