Быстро, пока не успела сама себя растеребить, я засунула клочок с рисунком обратно в бумажник, потянулась за телефоном и набила короткое послание: «Приветствую, Джулиан, еду от центра к окраине. Могу я по пути закинуть расчеты по „ХемоДерме“? Всего наилучшего, Кейт».
Пальцы в нерешительности зависли над смартфоном: не следует ли обратиться к нему более официально? Однако «уважаемый мистер Лоуренс» звучало слишком уж чопорно, а «дорогой Джулиан» — с нарочитой фамильярностью.[19] Задержав дыхание, я нажала «отправить» и отшвырнула телефон на стол, точно бомбу, тикающую последние мгновения.
Обвела глазами свой рабочий отсек. Наверное, мне не мешало бы кое-что собрать с собой, ведь я не появлюсь в офисе аж до понедельника. Подтянув к себе сумку, я принялась складывать в нее папки, большей частью с материалами по «ХемоДерме». Кроме того, меня ждали и другие переговоры — во вторник, например, нам предстояло лететь в Бостон.
Зажужжал телефон. Выждав три долгие секунды, я схватила его со стола.
«Сегодня уже отбыл домой. Вам по пути Верхний Ист-Сайд? Джулиан».
Мои пальцы заплясали по крохотной клавиатуре:
«Как ни странно, да. Мне на 79-ю».
Ответ пришел незамедлительно.
«Мой дом 52 по 74-й Восточной. Сможете завезти?»
«Конечно. Какая квартира?»
«Просто дом».
Ну да, целый дом. Собственное частное здание на Манхэттене. Почему бы нет?
У меня задрожали пальцы. Скверное дело. Выходит все в высшей степени глупо. Мне не стоит это делать…
«О’кей, буду через полчаса».
Амьен
Сильная, уверенная рука Джулиана обхватила меня вокруг талии, поддерживая у окна. Я попыталась высвободиться, но меня снова вырвало желчью, и единственное, на что теперь хватало моих сил, — это хотя бы не повалиться на пол. На висках выступили капельки пота.
— Простите, — выдохнула я, отстраняясь назад.
— Вы больны. Вам нужно присесть.
— Нет, мне уже лучше, правда. Я лишь немного голодна.
— Завтрак сейчас принесут. Я только… — Он озадаченно запнулся.
Я оцепенело глядела в пол, вцепившись в старую голубую вазу, полную рвотной массы, состоящей непонятно из чего, учитывая, что я ничего не ела в последние восемнадцать часов.
— Даже не представляю, что вы можете обо мне подумать, — произнесла я, пряча вазу за юбкой.
Джулиан кашлянул.
— Я думаю, вам сейчас надо присесть. Давайте-ка, — добавил он, выхватывая у меня емкость, — отнесу к мойке.
— О что вы… — забеспокоилась я, но было уже поздно.
Я добрела до дивана и опустилась на него, обхватив голову руками. Все, казалось, шло к полному фиаско, и хуже всего было то, что я теряла время — самое драгоценное, что у меня имелось.