— Да, вроде того. Я быстро.
— Буду ждать.
Коротким коридором я упорхнула к своей спальне. Я и правда хотела переодеться: парадный наряд оказался не очень-то удобным. Но куда сильнее мною двигала иная причина: после шампанского и всех треволнений у меня уже едва не лопался мочевой пузырь. Я вся скрутилась кренделем, отчаянно расстегивая платье, потом быстро влезла в бюстгальтер и свою обычную домашнюю «форму», состоявшую из майки, мягких спортивных штанов и кардигана. Затем поспешила в ванную — и на миг оторопела, увидев в зеркале свое лицо. Вид у меня был словно у одержимой: кожа сияла странным румянцем, обычно невзрачные серые глаза теперь прямо блистали серебром. Я вытянула из прически шпильки и, тряхнув головой, распустила волосы, потом нашла резинку, чтобы убрать от лица волнистые густые пряди.
Когда я наконец вернулась в гостиную, Джулиан стоял у подоконника, разглядывая выставленные там фотографии.
— Это я с моими лучшими подругами, — пояснила я. — С Мишель и Самантой. По окончании колледжа мы вместе прокатились летом по Европе. Похоже, это снято в Париже.
— Да, в Париже, — тихо ответил Джулиан. Потом повернулся ко мне, окинул меня взглядом. — Так, теперь я чувствую себя совершенно по-идиотски.
— Можешь расслабить галстук.
— Я не так воспитан, чтобы расслаблять галстук, — пробурчал он, но все же немного распустил узел и расстегнул верхнюю пуговицу сорочки, раздвинув пошире острые уголки тугого крахмального ворота. Затем полез во внутренний карман смокинга и извлек оттуда конверт. — Это тебе.
— Что там?
— Я приехал перед самым закрытием аукциона… Видишь ли, я чувствовал, что обязан как-то перед тобой извиниться за свое поведение в минувшее Рождество.
— Ты абсолютно ничего мне не обязан. — Я с подозрением глянула на конверт. — И надеюсь, это не та дребедень с Брайаном Уильямсом, поскольку я вовсе не живу телевидением.
— Нет, вовсе не оно, — хохотнул Джулиан. — Открой.
Я взяла у него конверт, провела пальцем под клапаном.
— Ой, нет! — Кровь прилила к лицу. — Нет, только не это. Ни в коем случае! Ты же не собираешься подарить мне долю в NetJet!
— Но я уже это сделал.
— Джулиан, там была ставка… У меня даже язык не поворачивается ее назвать!.. Это чересчур, просто запредельно много!
— Ну, это же пошло на благотворительные цели.
— Не в этом дело. Просто ты не можешь, не смеешь делать мне подобные подарки.
— Почему нет?
— Потому что я не отношусь к такого рода девицам, — вскинулась я, резко протянув ему обратно конверт.
Он вздрогнул, словно испугавшись.
— Этого я вовсе не подразумевал! Я совсем не жду…