Я глотнула больше воздуха, пытаясь остаться в живых, дышать. Мне всего лишь нужно продержаться до следующего момента, а потом до следующего и следующего, пока они не упадут, как длинная цепочка домино, и в конце была свобода, моя свобода. Но мои мысли потускнели, а я все еще не могла набрать достаточное количество воздуха.
— Стелла!
Машина остановилась, руки оказались на моих плечах, вытаскивая меня на холодный зимний ветер.
— Дыши, Стелла. Медленно. Медленно.
Я открыла глаза и посмотрела в лицо Вайнмонта. Отшатнулась назад, отстраняясь от него, даже когда что-то во мне отреагировало на беспокойство в его глазах. Я покачала головой. Он беспокоился лишь о том, что я не смогу выиграть для него. Он надругается надо мной. Все они надругаются. Я не могла дышать. Не могла видеть. Я споткнулась и натолкнулась на пассажирскую дверь, когда он двинулся ко мне.
— Нет, — прохрипела я.
— Стелла, пожалуйста. — Его голос так отличался от того, что я слышала всего лишь несколько мгновений назад, он был пропитан той же болью, которая выжигала мои легкие, мой разум.
Вайнмонт сделал еще один шаг. Я, наконец, вдохнула и использовала силы, чтобы закричать. Я кричала и кричала, звук вырывался из моего горла и пронзал воздух. Мое отчаяние передавало каждый ужас, каждое нежелательное прикосновения, каждый болезненный удар кнутом и каждую безотрадную мысль. Я не могла дышать, не могла освободиться, но я могла кричать. И я кричала, пока не наступила боль. Вайнмонт поймал меня в объятья и прижал к груди, когда мои легкие сдались, последний визг умер на ветру, пока Синклер держал меня.
Никто не слышал. Только пустынные поля, сухие чучела и Вайнмонт.
Стелла.
Уснуть не получилось. В последний раз я спала полноценно, когда Вайнмонт привез меня домой после срыва на обочине дороги. Ту ночь я проспала лишь благодаря дозе успокоительного от семейного врача. Меня не волновало то, что меня усыпили. Я была опустошена. Все мое естество дало волю крику на холодном ветру, пока меня удерживал мой палач.
Но суд никто не отменял. Вчера вечером Люций вернулся с Кубы. Я знала об этом. Для меня не было спасения. Надо мной могли надругаться, скорее всего, множество раз, и это начнется сегодня. Солнце встало час назад, его лучи упали на стеганые одеяла, каждое из которых рассказывало историю, которую я не хотела слышать.
Рене так и не появилась. Ее отсутствие добавилось в длинный список разочарований, уже накопившихся в моем сердце. Я несколько раз останавливалась у ее комнаты, но не видела ее. Постель всегда была аккуратно застелена. Я посмотрела на лестницу на третий этаж и даже сделала несколько шагов, прежде чем Лаура поспешила ко мне и покачала головой с предупреждением во взгляде. После этого вопросов о Рене я не задавала.