— Я уже говорил, что не уйду.
Она не стала демонстрировать или даже признавать, что его простые слова такой радостью пронзили ее.
— Но ты сказал, что уйдешь, если я тебя поцелую.
— Я не говорил, что уйду. Ты спросила, чего я хочу, и я ответил, но теперь жалею, что не попросил большего, чем простой поцелуй.
— Свинья. Убирайся. — Мериголд пыталась вложить в слова больше убедительности, но не смогла сдержать улыбки, особенно, когда Миктиан без всякого смущения ухмыльнулся.
— Что? Ты хочешь, чтобы я убрал с себя штаны? Конечно же. Но для начала, я уберу с тебя твои.
Мериголд шире улыбнулась.
— Желаю удачи. Они слишком узкие, а я не в форме помогать тебе с ними. Я ведь ранена, забыл? — Улыбаясь, она указала на голову, которая практически перестала болеть, благодаря обезболивающему… и Мику.
Он потер руки.
— Люблю вызовы. Пожалуй, попробую. Срезать их с тебя, мне не дозволено?
Она притворно хмуро окинула его взглядом.
— Мне нравятся эти штаны. Не смей испортить хоть один шов.
Миктиан подмигнул и одним легким движение расстегнул пуговицу и молнию на штанах Мериголд, давая ее животу необходимую передышку. Но ее лону было как никогда тесно. Там где Миктиан коснулся пальцами кожи, захватывая пояс брюк, стало покалывать.
Он нахмурился.
— Сведи ноги.
— Господи, а большинство парней, наоборот, просят меня их шире развести, — пошутила она. Мик рассмеялся, а она свела ноги. Он сильнее схватился за пояс и вновь потянул. Штаны сдвинулись лишь на сантиметр, но Миктиан обрадовался и такому достижению. Медленно и методично, он сдернул эти штаны с шорохом, словно экзотический плод дает сок.
Миктиан втянул носом воздух, и веселое выражение его лица сменилось серьезным.
— Детка, ты такая сексуальная ведьмочка, как же я тебя хочу.
Мериголд разделяла его желание и решила откинуть благие намерения в сторону.
— Тогда перестань меня дразнить и трахни уже.
Миктиан откинул ее штаны, оставляя Мериголд обнаженной — не считая крошечных и влажных трусиков — ниже талии.
— Ты ранена. Было бы неправильно воспользоваться тобой. Шутки в сторону, я раздел тебя лишь для твоего удобства.
Мериголд рассмеялась.
— Ты работаешь на саму смерть, и беспокоишься о моем ранении? Что если я скажу, что прямо сейчас хочу тебя, чтобы ты оказался голым рядом со мной в постели?
Ее слова взволновали Миктиана, он отвернулся, доказывая, что сексуален со всех сторон. Все так же, не повернувшись, он произнес:
— Если я сейчас окажусь голым в твоей постели, пути назад, как и возможности отказать, не будет. Мои честь и выдержка закончатся в ту же минуту.