Мы вошли в кабину, и Римайер нажал кнопку пятнадцатого этажа.
– Говорите быстро, что вам надо.
Вопрос был на редкость глуп. Я даже растерялся.
– Вы что, не знаете, зачем я здесь?
Он потер лоб, затем проговорил:
– Черт, все так перепуталось… Слушайте, я забыл, как вас зовут.
– Жилин.
– Слушайте, Жилин, ничего нового у меня для вас нет. Мне некогда было этим заниматься. Это все бред, понимаете? Выдумки Марии. Они там сидят, пишут бумажки и выдумывают. Их всех надо гнать к чертовой матери.
Мы доехали до пятнадцатого этажа, и он нажал кнопку первого.
– Черт, – сказал он. – Еще пять минут, и он уйдет… В общем, я уверен в одном. Ничего этого нет. Во всяком случае, здесь, в городе. – Он вдруг украдкой глянул на меня и отвел глаза. – Вот что я вам скажу. Загляните к рыбарям. Просто для очистки совести.
– К рыбарям? К каким рыбарям?
– Сами узнаете, – нетерпеливо сказал он. – Да не капризничайте там, делайте все, что велят. – Потом он, словно оправдываясь, добавил: – Я не хочу предвзятости, понимаете?
Лифт остановился на первом этаже, и он нажал кнопку девятого.
– Все, – сказал он. – А потом мы увидимся и поговорим подробнее. Скажем, завтра в двенадцать.
– Ладно, – медленно сказал я. Он явно не хотел говорить со мной. Может быть, он не доверял мне. Что ж, это бывает. – Между прочим, – сказал я, – к вам заходил некий Оскар.
Мне показалось, что он вздрогнул.
– Он вас видел?
– Естественно. Он просил передать, что будет звонить сегодня вечером.
– Плохо, черт, плохо… – пробормотал Римайер. – Слушайте… Черт, как ваша фамилия?
– Жилин.
Лифт остановился.
– Слушайте, Жилин, это очень плохо, что он вас видел… Впрочем, плевать… Я пошел. – Он открыл дверцу кабины. – Завтра мы поговорим с вами как следует, ладно? Завтра… А вы загляните к рыбарям, договорились?
Он изо всех сил захлопнул за собой решетчатую дверь.
– Где мне их искать? – спросил я.
Я постоял немного, глядя ему вслед. Он почти бежал неверными шагами, удаляясь по коридору.
Я шел медленно, держась в тени деревьев. Изредка мимо прокатывали машины. Одна машина остановилась, водитель распахнул дверцу, перегнулся с сиденья, и его стошнило. Он вяло выругался, вытер рот ладонью, хлопнул дверцей и уехал. Он был немолодой, краснолицый, в пестрой рубашке на голое тело. Римайер, наверное, спился. Это случается довольно часто: человек старается, работает, считается ценным работником, к нему прислушиваются и ставят его в пример, но как раз в тот момент, когда он нужен для конкретного дела, вдруг оказывается, что он опух и обрюзг, что к нему бегают девки, что от него с утра пахнет водкой… Ваше дело его не интересует, и в то же время он страшно занят, он постоянно с кем-то встречается, разговаривает путано и неясно, и он вам не помощник. А потом вы охнуть не успеваете, как он оказывается в алкогольной лечебнице, или в сумасшедшем доме, или под следствием. Или вдруг женится – странно и нелепо, и от этой женитьбы отчетливо воняет шантажом… И остается только сказать: «Врачу, исцелися сам…»