— Но зачем Аладдину твое золото? — я едва не произнесла «наше золото», но вовремя прикусила язык. — Он и так богат, правит целым городом, его тесть сам султан. Нет причин. Или я их не вижу.
Кощей усмехнулся:
— Причина есть. Одна. Но, поверь мне, для таких людей, как Аладдин или твоя Лиса, она очень важна. Гораздо важнее, чем просто обогащение.
Я недоуменно посмотрела на него.
— Слава, — неожиданно подал голос Ланселот. — Эта причина — слава, что идет по свету о нем, как о самом умелом и хитром воре.
Кощей кивнул:
— Рыцарь прав. Как Лиса смогла вообще попасть в сокровищницу, мне еще предстоит выяснить, но не вызывать восхищения это не может. А значит, будем считать, что мы просто расплатились с кицунэ за ее необыкновенное умение и помощь.
Я с облегчением выдохнула. Честно говоря, несмотря на то, что Лиса нас слегка грабанула, мне бы очень не хотелось подставлять ее под гнев Кощея. Но папаша оказался, к моему удивлению, весьма адекватным субъектом. Или Лисе просто повезло. В очередной раз.
А Кощей тем временем повернулся к Ланселоту и, пристально глядя рыцарю в глаза, сказал:
— Что касается тебя, рыцарь. Хоть мы и не друзья и никогда ими не станем, неблагодарным я показаться тоже не хочу. Нет, вру. Мне плевать, как я тебе покажусь. Но ради международного престижа и чтоб в эти земли больше не забредали странствующие рыцари Камелота, помогу тебе в твоих поисках.
Ланселот весь превратился в слух.
— Раз выяснилось, что Экскалибур в руках Ивана Царевича, это значит, что твой путь лежит в сторону Тридевятого царства. Вот только в одиночку ты не справишься не то что с Морганой, но даже с Василисой. Значит, без моей помощи тебе не обойтись. И я помогу вернуть тебе меч, после чего буду считать, что мой долг перед тобой выполнен. Устраивает?
— Более чем, — с достоинством подтвердил рыцарь.
И тут внезапно в трапезную осторожно заглянул Костопрах.
— Чего тебе? — нахмурился Кощей.
— Осмелюсь доложить, ваше величество, что у дворца Белый Князь стоит. И желает, говорит, невесту свою видеть. В целости и сохранности. На это он особенно упирал. Что прикажете делать?
Желваки так и заходили по лицу Кощея. Но он справился с собой и, коротко взглянув на кольцо, что украшало мой палец, бросил:
— Сюда зови! Тем более что, сдается мне, он и сам войдет, коль захочет. А затевать войну нам сейчас не надобно. Ни ему, ни мне.
Так что завершали наш милый завтрак мы уже вчетвером. Между Белогором и Кощеем, конечно, проскакивали искры, но оба держали себя в руках и тщательно, очень тщательно следили за каждым произнесенным словом.