Хмыкнув, я отодвинула свиток в сторону и открыла наугад еще один. Буквы на этот раз оказались хоть и убористыми, но четкими.
А вот хочу силой с тобой помериться, злодей окаянный! Да чтоб вышел ты самолично к границам земель своих. Один на один биться будем. Токмо я с мечом, а ты с дубинкой какой. Ты ж бессмертный, тебе все равно, а я жизнью рискую. Коль моя возьмет, то отсыплешь мне золота, сколько конь мой утянет, ну а коль твоя сила поперек моей встанет, так ты отпусти меня, сделай-таки милость…
Заметив слово «идиот», написанное в самом низу этого послания, я хмыкнула. Почерк был другой, так что приписку, видимо, Кощей сделал самолично.
А богатырь-то хорош! Вызвать царя на бой, да чтоб тот сам приехал, дрался палкой против меча, а в случае победы отпустил с миром. Здорово придумал, ничего не скажешь!
Я присмотрелась к подписи:
Писцом Исааком Авраамовичем писано по воле богатыря гебрейского Саввы Соломоновича.
Усмехнулась. Соломонович, значит. Ну, тогда понятно, откуда взялись такие условия.
Дальше свитки и разбросанные бумаги я читала как хороший приключенческий роман с элементами юмора и сюрреализма. Занятие это настолько захватило, что за временем я перестала следить абсолютно.
Здесь были и хозяйственные записи, и кляузы высокопоставленной нежити друг на друга Угрозы каких-то царевичей и, наоборот, предложения от нескольких королевств руки и сердца дочерей своих, дабы породниться. Потом попалось недописанное Кощеем письмо царю Берендею, которому мой могущественный папочка обещал, что приедет лично, вырвет из петуха его заморского, павлином зовущегося, самое длинное перо и вставит этому Берендею прямо в… коли он, Берендей этот, от своего хода не откажется.
Какого хода? О чем это они?
Я было заволновалась и зашелестела бумагами. Неужели — оно? Но когда обнаружила другие письма, все прояснилось. Оказалось, Кощей с Берендеем играли друг с другом в шахматы по переписке.
Попадались еще вызовы на честный бой, объявления войны и перемирия, ругательные, просительные и требовательные письма. В общем, было все, кроме того, что я искала.
Наконец, перебрав все находившиеся на столе бумаги, я встала из-за стола и устало потянулась. Похоже, придется лезть в комод.
А за стрельчатым окном занимался хмурый рассвет. Значит, полночи я тут уже провозилась.
Тяжело вздохнув, с завистью посмотрела на дрыхнущий посох. В том, что Яр спал, не было никаких сомнений. Огоньки в глазницах черепушки потухли, а челюсть слегка подрагивала в неслышном храпе.
Спать мне, конечно, не хотелось. Но вот переключиться с бумажек на что-нибудь другое — очень даже. И поесть бы не мешало. Интересно, еда в Кощеевом дворце вообще есть? Или он нечистым духом питался?