Добравшись до дома Ильи Пантелеевича, Саша с удивлением обнаружила, что проснулся только хозяин дома, а бравые исследователи дрыхнут без задних ног. Пришлось будить.
– Как тебя Дворжак только терпит? – ворчал Дементьев, отхлебывая из чашки горячий чай, морщась и дуя на него перед следующим глотком.
– Роса на траве еще не высохла, а ты уже будишь честных людей, – вторил ему Ваня.
Оба выглядели не просто невыспавшимися, а откровенно помятыми, и ночью ничего не слышали и не видели, хотя собирались по очереди следить за камерами. Причину этого Саша выяснила уже тогда, когда Нина ушла в библиотеку, Дементьев отправился выяснять, не случилось ли чего ночью в деревне, староста тоже ушел по каким-то своим делам, а они с Ваней вдвоем остались дома, чтобы посмотреть ночные записи.
– Да это все Пантелеич, – признался Ваня, хмуро склонившись над ноутбуком. Саша, задавшая возмущенный вопрос, стояла прямо за его спиной. – Пришли домой, а он еще своей настойки вытащил. По рюмашке хлопнули – и все, только ты утром и разбудила.
– Офигеть исследователи, – пробормотала Саша. – Тебе плохо не станет?
– Если б могло, уже бы стало, – хохотнул Ваня, активно щелкая клавишами. – Сходи лучше на кухню, принеси молока. На столе банка стоит.
Саша помнила, как в самый первый раз, когда они, тогда еще почти незнакомые между собой любители аномальных явлений, отправились на поиски целителя в сибирской тайге, и Ваня, желая выудить информацию у местных мужиков, выпил лишнего. Тогда наутро ей пришлось делать ему укол, однако сегодня он выглядел вполне бодро, потому она решила не переживать. Молча принесла из кухни банку, на две трети заполненную молоком с упругой пенкой сверху, и кружку и протянула Ване. Тот проигнорировал кружку, отхлебнул прямо из банки. Саша как завороженная следила за движением кадыка при каждом глотке, отстраненно понимая, что молоко только из-под коровы, даже не кипяченое. Ваня заметил ее взгляд, перестал пить и протянул ей банку, в которой еще оставалось немного молока.
– Будешь?
– Оно ведь даже не кипяченое.
– Тьфу на тебя, дитя цивилизации, – беззлобно фыркнул Ваня, залпом допил остатки и поставил банку на край стола. – А я вот однажды продам квартиру и перееду в деревню. Буду вот так молоко по утрам пить, петухов слушать.
– Да ты пока квартиру не продал, хотя в Питер переехал. В деревню он переедет, как же, – фыркнула Саша.
– Вот возьму и перееду!
– Аня за тобой не поедет.
– В Питер же поехала.
– Так не за тобой же. Она тебя даже главным на это дело не назначила.
Ваня недобро посмотрел на Сашу.