– А семья у вас была?
Движения Матвея Гавриловича стали плавными, медленными, и на Сашу он больше не смотрел.
– Была девушка. Местная; познакомились мы, когда я приехал сюда работать. Встречались недолго, но собирались пожениться осенью, после того, как урожай весь уберут. В деревне ведь как? Летом не до свадеб, других забот полно. А вот уже осенью, когда все убрали, хозяйство к зиме подготовили, тогда и время свадеб. По крайней мере, когда-то так было.
Доктор замолчал, и Саша, забыв о своем кролике, некоторое время рассматривала его профиль, понимая, что задела какую-то важную для него тему. На лысой голове, покрытой старческими темными пятнами, выступили капельки пота, хотя в кабинете было прохладно, а нарочито плавные движения рук стали совсем медленными и походили больше на игру пианиста в замедленной съемке.
– И что случилось? – наконец решилась спросить она.
Доктор молчал еще некоторое время, как будто события полувековой давности до сих пор тревожили его сердце.
– Я, Сашенька, воды боюсь, – наконец произнес он. – И плавать так и не научился. У нас чуть дальше по реке, – он кивнул в сторону окна, – пляж есть. До сих пор не зарос до конца, а тогда совсем хорошим был. Мы, молодежь, все летние вечера там проводили. Вода к вечеру нагревается, знаете как? Парное молоко, а не вода. Все купаются, а я на песочке сижу, боюсь. Смеялись надо мной, конечно, – он улыбнулся, – но уважали. Докторов тогда все уважали. Надюша моя купаться очень любила, плавала хорошо, не то что я. Уж не помню, почему мы в тот вечер на реке только вдвоем оказались. То ли праздник какой был, что вся молодежь на нем гуляла, то ли еще что. Пошла она купаться, а я, как всегда, на берегу сидел, любовался ею. Она на вас была похожа. Волосы такие же кудрявые-кудрявые, только длинные, до пояса почти. И рыжие, будто огонь полыхает. Вот… Я не сразу понял, что происходит, лишь когда Надюша под воду ушла, а затем вынырнула и давай кричать, звать на помощь. Я в воду – да где там! Течение с ног сбивает, дальше пояса и не зашел, а она далеко от берега. На помощь звать стал, да пока прибежали ребята, она уже…
Он замолчал, опустив взгляд. Саша стянула с руки перчатку и коснулась его плеча.
– Мне очень жаль. Простите, что спросила.
Доктор снова посмотрел на нее.
– Ничего. Вот с тех пор и не женился. То ли однолюб я, то ли совесть мучила, что струсил, не смог спасти. Но так больше ни одна в сердце и не запала.
Саша немного помолчала, а затем не удержалась:
– Вам поэтому нравится Айя? Напоминает вашу Надюшу?
Доктор не посмотрел на нее, но и лицо его не исказилось недовольством. Говорить, что Айя ему вовсе не нравится и вообще во внучки годится, он тоже не стал.