Вернулся старик. Он пояснил что город взят и когда его полностью грабят, варвары могут начать идти и в сторону виллы за забором.
После его рассказа о том что произошло в городке, хозяева срочно начнут собирать всех слуг и рабов, по баракам соседних посёлков, что бы вооружить и поставить постами внутри поместья — а молодому человеку лучше под шумок свалить, и прикинувшись одним из тех кого вызвали, уйти в сторону Равенны. Пастух укажет верное направление по староримской булыжной дороге, а там, используя указатели...
Ещё пастух притащил узелок с провизией: поднадоевший бывшему пленнику овечий солёный сыр и полсотни чёрных, до синевы, маслин. Три средне размерных апельсина, пять лепёшек размерами с русские оладьи и главное, деревянную парулитровую баклажку с чистой родниковой водой.
Посидели на краю развалюхи колодца, “на дорожку”. Поднявшись обнялись — как ни странно но и старик и сам Лихотатьев, как негласно, почти без слов, стали понимать друг друга: то ли бегство из города сплотило, то ли наконец поняли что могут доверять собеседнику.
Пастух довёл мужчину до развилки и показав на деревянную табличку на столбе, объяснил как будет на местном выглядеть название Равенна и куда следует идти.
Уже в спину уходящему, старик быстро дробно перекрестил вышагивающего с мечом в руках и кинжалом за поясом, узлом, перевязанным ремнём и прикреплённым к правому плечу, Лихотатьева и быстрым суетливым стариковским шагом вернулся в поместье с виллами – там готовились отразить возможное скорое нападение варваров.
Первые часы дороги показались путешествующему в Равенну мужчине однообразными: всё та же в меру заброшенная и поросшая травой или обвалившаяся староримская дорога, крайне мало поселений вдоль неё, редкие люди что иногда выходили навстречу идущему, на завидев меч у него в руках, а ножен к нему не было — сразу же скрывались: кто в лесу, кто в своих хибарках.
Италия, если это была она – казалась Сергею какой то обезлюдевшей, разгромлено-приниженной, нищей и одичавшей.
Великая античная цивилизация Рима... Да вот как то её особенно и не было видно, разве что дорога – что выглядела угрюмой старухой, которая радуется каждому дню и не ждёт ничего хорошего от завтрашнего дня — где для неё есть лишь смерть.
Услышав цокот копыт Сергей обыкновенно быстро скрывался в придорожном кустарнике, так как опасался конного разъезда лангобардов, о чём его предупреждали стражники виллы ещё во время путешествия в город.
Нарваться на захват работорговцами-варварами совершенно не было желания и мужчина залегал близ дороги, ведя наблюдения из-за растений за теми кто проезжал.