Настала ночь. Я был дежурным и спал в палатке Наполеона. Отделение, где он спал, обычно было отделено полотняной перегородкой от другого, где спал дежурный адъютант. Император спал очень мало. Я будил его несколько раз, чтобы передать ему рапорты с аванпостов, которые все доказывали, что русские ожидали атаки. В три часа ночи Наполеон позвал камердинера и приказал принести себе пунша; я удостоился чести пить его вместе с ним. Он осведомился у меня, хорошо ли я спал; я ответил, что ночи стали уже свежими и что меня часто будили. Он сказал мне: «Сегодня нам придётся иметь дело с этим пресловутым Кутузовым. Вы, конечно, помните, что это он командовал под Браунау. Он оставался в этом месте три недели, ни разу не выйдя из своей комнаты; он даже не сел на лошадь, чтобы осмотреть укрепления. Генерал Беннигсен, хотя тоже старик, куда бойчее и подвижнее его. Я не знаю, почему Александр не послал этого ганноверца заместить Барклая».
Он выпил стакан пунша, прочёл несколько донесений и продолжал: «Ну, Рапп, как ты думаешь, хорошо у нас пойдут сегодня дела?» — «Без сомнения, Ваше Величество; мы исчерпали все свои ресурсы и должны победить по необходимости». Наполеон продолжал своё чтение и потом заметил: «Счастье — самая настоящая куртизанка; я часто говорил это, а теперь начинаю испытывать на себе». — «Как, Ваше Величество, помните, вы сделали мне честь сказать под Смоленском, что дело начато и надо довести его до конца? Именно теперь это справедливо более чем когда-либо; теперь уже некогда отступать. Кроме того, армия знает своё положение: ей известно, что припасы она может найти только в Москве, до которой ей осталось всего лишь 120 верст». — «Бедная армия! Она сильно таки поубавилась; но зато остались лишь хорошие солдаты; кроме того, и гвардия моя осталась неприкосновенной». Он послал за Бертье и работал до половины шестого. Мы сели на лошадей. Трубили трубы, слышался барабанный бой. Лишь только войска заметили императора, раздались единодушные клики.
— Это энтузиазм Аустерлица! Прикажите прочесть воззвание (помеченное императорским лагерем, под Бородино, 7 сентября, в два часа утра).
«Солдаты! Вот битва, которой вы так желали! Победа зависит от вас; нам она необходима; она даст нам обильные припасы, хорошие зимние квартиры и скорое возвращение на родину. Ведите себя, как под Аустерлицем, Фридландом, Витебском, Смоленском, чтобы самое отдалённое потомство приводило в пример ваше поведение в этот день. Пусть о вас скажут: “Он был в этой великой битве под Москвою”».
Клики усилились, войска сгорали нетерпением сразиться, и бой скоро начался.