Я после довольно продолжительной поездки, посвящённой изучению, насколько позволяло мое зрение, взаимного положения двух армий, вернулся к своему биваку, где брал первые уроки шахматной игры у командира Фанфета, страстного любителя той игры. Он всегда возил с собой маленькую складную картонную шахматную доску, которую сам же очень искусно сделал.
Я должен был прервать игру и ехать верхом, но, когда я вернулся, он показал мне прерванную партию, записав положение всех фигур; месяца 3–4 спустя мы доиграли ее в Берлине. Храбрый командир Фанфет был большой оригинал, и, если бы рассказ о нашей партии в шахматы не отклонил слишком в сторону моего рассказа о Бородинском сражении, я не устоял бы против искушения нарисовать здесь портрет этого человека. Но надо вернуться к партии, интересной совершенно в ином смысле и которую император собирался разыграть вблизи старинной русской столицы и так далеко от нашей родины.
6-го вечером он приказал созвать к себе всех маршалов и главных генералов, чтобы дать им инструкции на следующий день, которые те должны были передать по своим дивизиям. Генерал Десэ только в полночь получил инструкции, касавшиеся его дивизии. Мы стали читать их при свете костра, вокруг которого отдыхали в полудремоте. Но это чтение (сулившее нам успех ввиду приобретённого знакомства с неприятельскими позициями, которые предстояло брать) не могло не возбудить в нас наивысшего интереса. Приказ гласил, чтобы наша дивизия двинулась на рассвете и следовала бы на близком расстоянии сомкнутыми колоннами за дивизией Компана, которую должна была подкрепить в её атаках на неприятельские редуты, которые нужно было взять.
И действительно, ещё до рассвета мы уже выстроились. Погода была пасмурная. Жара прекратилась уже несколько дней тому назад, и природа уже была окрашена осенними красками.
Каждому корпусу была прочитана прокламация императора при повторных криках «Да здравствует император!».
Из нашего 85-го два батальона были оставлены при батареях императорской гвардии, которая открыла бал пальбой 60 орудий, искусно расставленных на площадке, слегка господствовавшей над неприятельскими позициями. Это было на рассвете.
Следуя за дивизией Компана, мы с остальной частью нашей дивизии сошли с этой площадки и среди густого тумана стали спускаться по довольно крутому откосу. Едва мы вышли из лесу, как командование дивизией перешло к генералу Десэ, так как Компан был опасно ранен. Он во главе дивизии пустился галопом, сопровождаемый только капитаном Буржэ (поручиком), Магнаном (адъютантом генерала Бресанда) и мной. Мы прискакали в тот момент, когда редуты только что были взяты. Эти редуты были простые реданы, или лагерные работы в форме шеврона, не закрытые у входа, так что вторые позиции неприятеля оружейными и картечными залпами выметали находившихся внутри них. Удержаться в них было несравненно труднее, чем завладеть ими. Солдат 5-й дивизии поэтому поместили за этими редутами и в углублениях, находившихся в той местности, стараясь в ожидании новой атаки по возможности укрыть их от неприятельского огня.