— Я считаю, что Агафонова в известность ставить не следует!
— Почему бы это? — удивился Шеф.
От ответа Гареева сейчас зависело все. Если он найдет веский аргумент — все спасено.
— Есть опасения, что МИД начнет ставить палки в колеса. Тамошние выскочки-интеллектуалы вечно пытаются все сделать по-своему и могут серьезно помешать. Это наша операция — так зачем же Комитету делиться славой с людьми, которые пальцем о палец не ударили?
Он сразу увидел, что попал в точку. МИД и КГБ никогда не были большими друзьями.
— Что ж, — медленно проговорил Шеф. — Есть такой резон.
Только теперь Гареев вздохнул свободно. Однако лицо его оставалось окаменевшим и тогда, когда вошел Хомутов.
— Располагайся, — предложил Гареев.
Он все еще не знал, с чего начать, горбился за столом, потирая мучительно ноющий висок.
— У тебя никого в Союзе не осталось, — сказал он наконец, то ли вопросительно, то ли констатируя факт.
Хомутов промолчал. Ответ разумелся сам собой.
— Твой вопрос был практически решен. Но теперь представляется возможность еще поработать за рубежом.
Хомутов изумленно вскинул голову. Чего-чего, а такого поворота разговора он не ожидал.
— Джебрайские товарищи обратились к нам за помощью, — продолжал Гареев. — Выбор пал на тебя. Ты готов помочь?
— А о чем идет речь?
Гареев откинулся в кресле.
— Меня интересует твое принципиальное согласие. Детали обсудим потом.
— Хорошо, я согласен.
— Дело в высшей степени ответственное.
— Я согласен, — повторил Хомутов.
— Я рад, что мы в тебе не ошиблись, — произнес Гареев веско.
Он поднялся из-за стола, прошелся по комнате. Он все еще не чувствовал привычной уверенности.
— А ведь ты, Хомутов, похож на президента Фархада. Тебе говорили об этом? — спросил полковник. — Странное дело…
Он опять умолк. Пустынная дворцовая площадь за окном казалась нарисованной похмельным сюрреалистом.
— У президента множество дел, — Гареев пожевал губами и добавил: — Приходится разъезжать по стране, встречаться с людьми. Идет острая политическая борьба, нужна безустанная, громадная работа. Один человек не в силах охватить все. Было бы неплохо, если бы кто-то смог в отдельных случаях подменить товарища Фархада.
Гареев остановился.
— Вот, скажем, ты, Хомутов, смог бы ты вместо президента принимать всякие там делегации отдаленных провинций?
— Я? — ошалело улыбнулся Хомутов, дивясь нелепости того, что говорит полковник.
Но Гареев вовсе не шутил. Склонившись вплотную к его уху, он шепнул, и от этого шепота Хомутову стало совсем худо:
— Будешь двойником президента. Понимаешь? Об этом никто не должен знать. Ни при каких обстоятельствах.