Да ты обалдел! Ты видел ту клетку? Мне же придется гамбургером сложиться, чтобы там поместиться. Пока Александр Петрович рассказывал нам с Пухой о правилах хорошего поведения, я заметил, как Алексей незаметно улыбался.
– Философ, я тебе рыбину оставил на кухне, – произнес он, – тебе больше не придется изображать из себя эквилибриста.
Я знаю о ком он говорит. Однажды по телевизору видел передачу про цирк, там эти самые эквилибристы вытворяли немыслимые пируэты под куполом. Это было так здорово, прямо дух захватывало и сердце трепетало от восторга. С тех пор у меня появилась мечта – попасть в цирк. В зоопарке же побывал. (*Подлинный Сократ) А ведь тоже когда-то думал, что это нереально. Оказалось, все возможно! Мечты сбываются, нужно только очень сильно в них верить.
Не успела за ними закрыться входная дверь, как бесстыжая собачья морда рванула на кухню и стащила мою рыбину из миски.
– Положи на место, – прошипел я.
– Еще чего, – дерзнула Пуха.
Она положила добычу на пол и прижала лапой. Зубами вцепилась в тушку, отдирая от нее смачные куски.
– Ты слышал, что Алексей сказал? Это рыба для меня, – напомнил я, – тебе Петрович корм насыпал.
– Вот иди и ешь его сам, а я тоже рыбку хочу, – сказала собака, продолжая беспардонно поедать мой завтрак, – я тебе оставлю кусочек.
От такой наглости я прямо оторопел. Я выгнул спину, распушил хвост и громко зашипел. Рыжий ап, видимо не ожидавший такой реакции, бросил рыбину и с испугу плюхнулся на задние лапы. Ее и без того выпученные глаза, казалось готовы были выскочить из орбит.
– Да нет уж, дорогуша, это я тебе оставлю кусочек, – сказал я, забирая то, что принадлежит мне и добавил: – если захочу.
Пуха обиженно поджала хвост, улеглась в стороне, положив голову на лапы. То и дело, тяжело вздыхая, она смотрела, с каким аппетитом я уплетал продукт. А я, тем временем, наблюдал за ней. Каждый раз, когда отщипывал кусочек, она тут же приподнимала голову и судорожно сглатывала. Уж я-то знал, как она завидовала мне в тот момент. Хоть я и не являюсь страстным любителем собак, но все равно стало жалко ее, да и наелся уже. Оставив на полу рыбий хвост и голову, я отошел в сторону и снисходительно произнес:
– Видишь, я не жадный. Ешь и помни мою доброту.
Она радостно подскочила и накинулась на остатки. До чего же неблагодарное животное, хоть бы спасибо сказала. Я уже давно заметил, Пуха не ценит мое добро, от него она становится только наглее. Что можно ожидать от глупой собаки? Я мысленно махнул на нее лапой и пошел на балкон. Хоть на людей поглазею, все лучше, чем целый день пялиться на бесстыжую физиономию.