18-го мая генерал Кейт вышел с галерами из Гангеуда при ясной погоде, но не мог далеко подвинуться, так как галерам пришлось вести прамы на буксире и, кроме того, у этих берегов нужно быть во многих местах чрезвычайно осмотрительным по причине скал и отмелей. Один из прамов наткнулся на скалу и пришлось употребить много времени, чтобы высвободить его; к вечеру эскадра бросила якорь в открытом море, пройдя в этот день не более одной шведской мили, или около двух французских лье (NB. Шведские мили составляют 10 часть градуса). Вечером услышали два пушечных выстрела и показался неприятельский бригантин, крейсировавший приблизительно на расстоянии одной мили от русских галер.
19-го эскадра двинулась утром, при крепком ветре, но так как все-таки приходилось буксировать прамы, то она не могла им воспользоваться; около 8 часов галера, шедшая впереди, подала сигнал, что она открыла неприятелей; генерал отправился на своей галере осмотреть их; он увидел, что они стояли на якоре, приблизительно в одной миле; тогда он дал всей эскадре сигнал идти вперед, но в то время, когда он находился не более как в полумиле от шведов, они подняли паруса и прошли между двумя островами, где не было достаточно воды для прохода прам; таким образом, пришлось взять влево и обогнуть остров, чтобы достигнуть неприятеля, но ветер, повернув вдруг к N. W., так скрепчал, что нельзя было более вести прамы на буксире; поэтому генерал велел бросить якорь близ церкви Гитис[27].
20-го противный ветер продолжал дуть до полудня, когда погода стихла; эскадра снялась с якоря, но едва успела она пройти одну лье, как подул совершенно противный ветер, что заставило генерала подойти к берегу. Сто человек было отправлено на шести шлюпках, чтобы получить положительные известия о неприятеле и отыскать лоцманов; те из лоцманов, которые до того были на судах, не знали пути дальше, а между этими скалами почти невозможно сделать шагу, не рискуя ежеминутно стать на мель, если только на корабле нет местных жителей, знающих прибрежье.
21-го мая эскадра тронулась в 3 часа ночи, при тихой погоде; она прибыла к полудню в Юнгферн-Зунд, представляющий собою чрезвычайно узкий проход между двумя островами. Шлюпки присоединились здесь к флоту, не найдя, однако, лоцманов, так как все деревни были оставлены жителями Они донесли, что при выходе из Юнгферн-Зунда они видели шведское судно, удалившееся при их приближении. К вечеру приметили неприятельский баркас, крейсировавший в одной миле от передового отряда.
22-го числа эскадра, рано утром, двинулась в путь в тихую погоду; она прошла до полудня 3 мили, но тогда поднялся противный ветер и пришлось бросить якорь. Отрядили снова несколько шлюпок для рекогносцировок и отыскания лоцманов; одна из них привезла шведского канонира, забытого на одном острове. Он объявил, что неприятельская эскадра состояла из 15 галер и такого же числа аспин (aspines) (это мелкие суда, вооруженные 10 пушками) с одним баркасом; что она ожидала на днях подкрепления, состоящего из двух галер и одного прама, и что в Швеции вооружали еще 8 галер, которые также могли уже быть в пути. Прочие шлюпки, вернувшись вечером, донесли, что они нашли неприятельскую галеру на расстоянии одной мили от шведского флота, и что она отошла при их приближении.