В конце 1732 г. русские войска под командою принца Гессен-Гомбургского, имели жаркое дело с крымскими татарами в завоеванных персидских областях, куда этот принц был послан для начальствования над частью войск. Я уже выше упомянул о заключенном с Шах-Надиром договоре. Будучи в войне с турками, шах хотел с помощью русских гарнизонов оградить себя с тылу, чтобы беспрепятственно поражать неприятеля. Он осадил Вавилон, или Багдад, сильно наступая. Порта, беспокоясь об участи этого города, приказала крымскому хану идти ему на помощь с лучшими своими войсками, взяв кратчайшую и удобнейшую дорогу в Персию, где и произвести диверсию. Хан немедленно отправил свои войска в поход, приказав им, не спросясь позволения, пройти через русские владения. Тогда принц Гессен-Гомбургский послал сказать начальнику татар, султану Терти-Гирею, чтобы он не покушался проходить по русской земле, а не то он не допустит его и встретит как неприятеля. Султан, не обращая внимания на это предостережение, настоял на проходе через провинцию, да кроме того, старался взбунтовать татарские орды, обитающие в этой, покоренной Россиею, местности. Он посылал им письма, возбуждая их к мятежу, но старшины татар, не слушая этих предложений, самые письма отсылали нераспечатанными к принцу Гессенскому. Тем не менее султан, пройдя через реку Терек, стал лагерем с своею армиею близ деревни Чеченеи и располагал пройти дальше. Русские лазутчики дали знать принцу, что султан решился двинуться до другой деревни, Горячей; а как туда вели две дороги через два неотдаленные друг от друга ущелья, из которых одно было шире другого, то принц разделил свое войско на три отряда. Одного полковника с пятьюстами драгун он послал занять более опасное ущелье; в другое отрядил генерал-майора Еропкина с 500 драгунами, 800 человек пехоты и с несколькими сотнями казаков. С остальным войском, 400 драгунами и таким же числом пехоты, он остался сам, заняв такой пост, откуда мог идти да помощь туда, где бы оказалась наибольшая опасность. Сначала татары подавали вид, будто хотят атаковать позицию генерала Еропкина, но внезапно отрядили наибольшие силы к другому ущелью, и храбро атаковали его. Командовавший там полковник долго отбивался, и ему, наверное, пришлось бы уступить, если бы не быстрая помощь принца, который при первом известии об опасности поспешил к месту с резервным корпусом, приказав направиться туда и генералу Еропкину с частию его войска. Едва успели они выстроиться, как татары ринулись на них с саблями наголо. Их встретили сильным мушкетным огнем и залпом из полевых пушек, что немного охладило их горячность. Они удалились из-под выстрелов, потом, пришедши в порядок, напали вторично; на этот раз правое крыло, командуемое Еропкиным, принуждено было отступить на 500 шагов. Тогда открыли огонь из пушек, расставленных принцем для защиты большого дефилея.