А кроме того, ему удалось вынести большую бутылку колы. Они ставили на столы бутылки без крышек, чтобы никто не мог их закрыть и унести, но в этот раз у него на столе бутылка была полупустой, и он засунул ее в пакет так, что кола не пролилась и никто не заметил (по крайней мере, никто не попытался его остановить).
Колу без газа он пил весь день, было приятно. А уж бутылке-то точно найдется применение.
Еще он нашел полупустую пачку сигарет и увидел, как прямо перед ним полиция арестовывает наркомана, который сошел с ума и начал беситься. Определенно хороший день, даже с развлечениями.
В следующий раз, когда придет та старуха, он сможет отдать ей этот день. Она давала ему бутылку водки, а он клал в нее один-два дня из своей жизни. Оказывается, есть такие люди, которые хотят испытать, каково это – жить так, как он. Она неплохо ему платила. Он всегда обещал сам себе, что на этот раз истратит полученные деньги с умом, и каждый раз оказывалось, что вся сумма разошлась на какие-то глупости всего за пару недель. Она не раз предлагала ему всякие вещи, которые помогли бы завязать с уличной жизнью. Но он вежливо отказывался. Все же деньги, которые получают за работу, – это одно, а милостыня – совсем другое.
Стену дома над его головой на миг осветили огни подъезжающей машины. В такое время машины оказывались тут очень редко, и почти всегда можно было отвернуться от света – и не просыпаться. Но в этот раз машина остановилась недалеко от него.
Он услышал, как глушат мотор и хлопает дверца.
Появился какой-то человек со складным табуретом в одной руке и с чем-то вроде винной бутылки – в другой. Сами съежился, чтобы занимать как можно меньше места и вообще слиться с пейзажем, но, очевидно, его присутствие вообще не мешало этому человеку, шагавшему между пустыми коробками. Он свернул в переулок уверенной, тяжелой походкой и, немного не доходя до помойки, вынул и резко раскрыл раскладной табурет и установил его. Сел, оперся спиной о стену и поставил бутылку вина на землю рядом с собой. В слабом свете фонарей с большой улицы, проникавшем сюда, онемевший бомж различил его силуэт.
Но оказалось, что бомж все же издавал какие-то звуки. Человек на табурете уперся локтем в колено и уставился прямо в то место, где лежал Сами-уродец.
– Как дела? – спросил человек.
– У меня нет наркотиков, – машинально ответил Сами. – И ничего плохого я не сделал.
Человек махнул рукой, прерывая его:
– Понятно, понятно. Я ни в чем тебя и не обвинял.
Он снова выпрямился на своем табурете и что-то достал из внутреннего кармана костюма. В темноте трудно было разглядеть, что именно.