Может быть, если когда-нибудь ты найдешь другую, которая полюбит тебя так же, как любила я, – ты сможешь рассказать ей обо мне и выпить с ней этот коктейль «Мы любим тебя».
Прощай.
Он не притронулся к бутылке. Все его мысли занимал траур, и понять, что она имела в виду, он не мог. Он все еще находился в той стадии горя, когда автоматически перебирают вещи ушедшего близкого человека. Он смотрел на ее вещи, одну за другой, и решил вернуться к ним позже, когда будет чем дышать. Он перечитал это письмо только через неделю – недоумевая и теряясь.
Кто этот близкий друг, который «научил ее»? Чему именно он ее научил? Так, значит, каждый раз, когда она ездила «побыть одной», она с кем-то встречалась?
Ему было стыдно, когда он влез в ее электронную почту, но он чувствовал, что должен разобраться, что к чему.
Там были прощальные письма, которые она заранее написала родственникам и друзьям. Часть из них она успела отправить – они были в папке «Отправленные», а часть сохранилась в «Черновиках». Но среди сентиментальных писем, сдобренных черным юмором, было и несколько совсем других. Коротких, адресованных «Х.В.»
Последнее письмо к нему было совсем лаконичным – только слова: «Я попыталась. Сегодня сделала все до конца. Думаю, что получилось. Спасибо. Тысячу раз спасибо».
Х.В. послал в ответ только смайлик.
Он решил написать Х.В. – и послал ему письмо.
Представился, рассказал, что выяснил, потребовал объяснений.
Х.В. – позже оказалось, что полное его имя Хаим Вольф, – предложил ему встретиться.
Стефан шел на встречу, полный обид и претензий. Но даже горечь и гнев не помешали ему понять то, что рассказал Вольф. С прямой спиной, с развевающимися по ветру седыми волосами, деликатный по отношению к безутешному мужу, но в то же время считающий себя обязанным донести до него смысл своей деятельности, – он шаг за шагом объяснил Стефану, что заключено в найденной им бутылке. Есть люди, сказал он, которые научаются помещать в разные вещества свои переживания.
Даже в тот момент Стефан испытал это щекочущее чувство, будто где-то в глубине сознания зарождается какая-то еще не оформившаяся мысль, как ленивая змея, которая нашла свою жертву.
Вольф говорил о миссии, изменениях, помощи – Стефан за словами различал и настоящий смысл, ту мощь и те возможности, которые скрыты в этом явлении. На мгновение, ближе к концу разговора, Авиталь перестала существовать, был только он, без обманчивого прошлого, без жалких людишек вокруг, без необходимости действовать по законам системы принудительных благ, которая называется жизнью. Только они с Вольфом – и огромные возможности, заключенные в способности внедриться в голову, жизнь, кости другого человека.