Первоначальный план — полностью сменить руководство и привлечь страну на свою сторону — не удался. Утром 22 августа в столовой одного из пражских заводов открылся чрезвычайный XIV съезд партии. Съезд потребовал вывести иностранные войска из Чехословакии и вернуть законно избранным руководителям страны возможность исполнять свои обязанности.
«Почти катастрофическое положение, — записал в дневнике член политбюро и партийный руководитель Украины Петр Ефимович Шелест. — Наши войска в Чехословакии, а ЦК, правительство, Национальное собрание выступают против нас, наших действий, требуют немедленного вывода наших войск из страны…»
Брежневу не оставалось ничего иного, кроме как вступить в переговоры с Дубчеком и заставить чехословацкое руководство «узаконить» пребывание советских войск.
Советским солдатам объясняли, что «войска НАТО угрожают захватить Чехословакию и свергнуть народную власть». Но московские лидеры собственную пропаганду никогда не принимали всерьез. Сейчас, когда открылись документы политбюро, видно, что в своем кругу партийные лидеры не говорили, что это дело рук Запада. Они понимали, что против социалистической власти восстал народ.
Брежнев откровенно говорил Дубчеку и его соратникам:
— Вы делаете то, что вам заблагорассудится, не обращая внимания на то, нравится нам это или нет. Нас это не устраивает. Чехословакия находится в пределах тех территорий, которые в годы Второй мировой войны освободил советский солдат. Границы этих территорий — это наши границы. Мы имеем право направить в вашу страну войска, чтобы чувствовать себя в безопасности в наших общих границах. Тут дело принципа. И так будет всегда…
В Москве исходили из того, что отмена цензуры, свободные выборы, отказ от всевластия партии ведут к разрушению режима. Следующим шагом станет выход из Варшавского договора. Москву не интересовала судьба социализма. Советские руководители хотели сохранить контроль над Восточной Европой. Уход Чехословакии из соцлагеря означал поражение в холодной войне.
— Никаких неожиданностей в связи с вводом войск не было, — говорил Громыко. — Был поднят шум, истерия в западной печати. Но у нас уже был опыт 1956 года, было ясно, что других действий со стороны Запада не будет.
Пражане вышли на улицы, чтобы проводить в последний путь студента Карпового университета Яна Палаха. Он покончил с собой 16 января 1969 года в знак протеста. В самом центре Праги облил себя бензином и зажег спичку. У него обгорело восемьдесят пять процентов кожи. Но он жил еще четыре дня.
Его протест был направлен не против власти чужой державы, с которой он ничего не мог поделать, а против инертности собственной страны, против медленного привыкания к тому, что произошло. Он был убежден, что единая воля народа заставит чужие войска уйти. До последней минуты Ян Палах хотел знать, что изменил его поступок. Зашевелились ли люди, правительство?