В эту секунду из динамика радионяни послышался детский плач.
— А вот и он. Как раз вовремя, — сказала Камилла. — Пойду принесу его сюда.
Она ушла, а Ноа снова посмотрел на фотографию. Он был отцом — и никаких девяти месяцев, чтобы подготовиться к этой новости. Его ярость поутихла, и он начал думать о том, что делать дальше. Ноа решил, что переедет на время к Камилле, потому что так будет лучше всего. Но он не мог представить, как они будут жить под одной крышей и не заниматься сексом, что может привести к еще большему накалу страстей. Но Камилла была права. Ему необходимо научиться заботиться о своем ребенке, и он не мог отобрать малыша у его матери и передать в руки абсолютно незнакомых ему людей.
Ноа хотелось присутствовать в жизни сына, и он надеялся, что ему не придется сражаться за него в суде. Он собирался потребовать совместной опеки, чтобы ребенок проводил с ним столько же времени, сколько и со своей матерью. Ноа подумал о Мии. Ему нравилась эта девушка, и он получал удовольствие от их встреч, когда решил, что отношения с Камиллой остались в прошлом. Но за последний час его жизнь круто изменилась. Так что с Мией придется подождать. Прямо сейчас Ноа желал только одного: узнать своего сына и добиться взаимопонимания с Камиллой, ведь им предстояло воспитывать сына совместными усилиями.
Он услышал ее голос до того, как она вошла в комнату, а потом увидел ее с ребенком на руках. Его сердце мучительно сжалось, а гнев тут же куда‑то испарился. Ноа не мог отвести глаз от своего сына, одетого в маленькие джинсы, носочки и красную футболочку. Малыш держал в своих пухленьких ручках плюшевого медвежонка и с любопытством смотрел на Ноа своими огромными синими глазами.
Камилла подошла ближе и остановилась прямо перед Ноа, и он уловил слабый запах детской присыпки.
— Ноа, это твой сын, — мягко сказала она. — Это Итан. По документам Итан Уорнер. К тому времени, как он родился, мы с Эйденом уже развелись, и у меня не было причин давать ребенку его фамилию. Мой бывший муж знал, что это не его ребенок. Он уехал из Техаса и сказал, что больше не вернется сюда. Мои знакомые не задавали вопросов, почему я дала сыну свою девичью фамилию, я ведь уже пару месяцев как была разведена. — Она улыбнулась малышу и снова посмотрела на Ноа. — Хочешь подержать его?
Его обуревали эмоции: радость, благодарность, любопытство, удивление и неопределенность.
— Я вообще ничего не знаю о детях, хотя мои братья и сестра младше меня. А он не испугается?
— Не думаю. — Камилла бережно вложила Итана в руки Ноа.