Из рассказа о путешествии Ун-Амуна видно, что в какой-то момент чекеры восприняли египтян как врагов (Коростовцев, 1960, 84). Это значит, что в начале правления в Египте XXI династии, когда страна распалась на две части, чекеры выступили против Египта и пытались не допустить отправки туда столь необходимого египтянам леса из Финикии. К сожалению, мы не знаем ни причины, ни хода, ни исхода этого конфликта. Единственное, что можно сказать, так это то, что речь не идет о перманентном прютивостоянии Египта и чекеров, ибо всего за год до этого правитель Дора снабжал египетского посланца всем необходимым, и отношения в то время были совершенно нормальными. Именно обстановка конфликта, а не гипотетическое пиратство вызвало такое поведение чекерских кораблей. Едва ли весь чекерский флот прибыл в Библ, чтобы воспрепятствовать отплытию Ун-Амуна в Египет. У чекеров, таким образом, были относительно значительные морские силы, но и они не смогли помешать Ун-Амуну добраться до Кипра (2, 74–75). То внимание, которое чекеры уделяли восстановлению и укреплению портовых сооружений (Bloch-Smith, Nakhai, 1999, 88–89), также свидетельствует о значении для них моря. Впрочем, связи с относительно близким Кипром они установили только ближе к концу XI в. до н. э. (Stem, 1995, 84), так что роль чекеров на морю все же не стоит переоценивать.
Что касается филистимлян, то флотом они, несомненно, тоже обладали, ведь именно они ввели на Ближнем Востоке новый тип кораблей (Raban, Stieglitz, 1991, 36), но гавани их были довольно посредственными (Vaux, 1969, 491), и большой роли в Средиземном море они не играли. Ун-Амун о филистимлянах вообще ничего не говорит. В тексте его рассказа в данном месте нет никакой лакуны, и из него видно, что первую остановку египетский посланец сделал в чекерском Доре (1, 8–9).
В то же время, филистимляне вскоре после утверждения в Палестине начали активную деятельность по расширению сферы своего господства. Видимо, уже очень скоро те из них, которые жили в Аскалоне, напали на финикийский Сидон и изгнали его жителей или, по крайней мере, их значительную часть (lust. XVIII, 3, 5). В нападении на Сидон участвовали только аскалониты. Это может означать, что или союза пяти городов еще не существовало, или предприятие не казалось столь значительным, чтобы требовалось общее выступление филистимлян. Трудно определить и цель этого нападения, но ясно, что в Сидоне филистимляне не остались. Может быть, это был чисто грабительский набег? Характерно, что изгнанные из родного города сидоняне переправились на новую родину на кораблях и поселились именно в островных городах — Тире (lust. XVIII, 3, 5) и Арваде (Strabo XVI, 2, 13). Это свидетельствует о том, что на море филистимляне не господствовали и островные города считались вполне надежными убежищами.