— Так вот почему ты изменился.
— Пожалуй, да. И мне нравится то, что произошло.
— Ты хоть знаешь, что это такое? — Гарт начинал заводиться.
Отрицательный кивок головы.
— Тогда не знал, но мне было не интересно. А теперь да, знаю. И рад, что мне удалось выжить и остаться в своём разуме.
Лина продолжала делать заметки в блокноте.
— И что же, тебя так просто отпустили? И никто за тобой не следит и не контролирует?
Стас в очередной раз пожал плечами. Этот жест уже становился привычным для человека, который знает очень много.
— Верно. И я не знаю, когда и где может произойти следующая встреча. И состоится ли она вообще.
О датчике на ноге он, по некоторым причинам, предпочел умолчать.
— Так что пользы от меня вам будет не много.
Гарт с Линой поняли, к чему тот подводит разговор.
— Ничего запрещенного у меня нет, задерживать не за что. Кроме того, я вам помог и рассказал многое, чего вы не знали.
Полицейские переглянулись, разговор близился к логическому завершению. Парень был прав, спорить и насильно удерживать его не было смысла. Лина спрятала блокнот, потом выбралась из машины и открыла заднюю дверь, выпуская задержанного.
Прежде чем покинуть салон, Стас наклонился к решетке и тихо произнес на ухо Гарту: — Я надеюсь, вы найдёте виновного.
И через секунду выбрался из салона.
На улице уже опустились сумерки, когда Стас добрался до своего дома. Поднявшись по грязной лестнице на свой этаж, он открыл дверь квартиры и вошел внутрь. За то время, что прошло со встречи с полицейскими, он не встретил вообще никого. Он испытывал небольшую радость, отчасти что добрался в безопасности до дома, а отчасти потому что мог спокойно подумать за время пути.
Последний раз он появлялся здесь несколько дней назад, но совсем не помнил, чем тут занимался. Это было странно и необычно, при его знаниях не помнить события недавних дней. Но объяснялось довольно просто: в то время все его мысли были заняты «синими». Что происходило вокруг — теряло любой смысл. Наверное, он что-то ел и пил, и вроде бы пытался спать, однако почти всегда безрезультатно. Скорее всего пользовался душем, но в этом был точно не уверен.
Квартира его представляла собой жалкое зрелище. Старые обои местами отошли, образовав широкие щели, под которыми проглядывала штукатурка. Она была бы видна хорошо, если бы освещение было достаточным. Но во всей квартире работали всего пара лампочек, на кухне и в совмещенном санузле. На остальные темные углы всегда было наплевать, да и денег для поправки положения вечно не хватало.
Мебели тоже не доставало. В единственной комнате находился старый диван, продавленный уже почти до пола, он же служил и постелью. Грязные простыни превратились в кучу тряпья, одеялом служил не менее изношенный плед. Стас уже давно не снимал верхнюю одежду, когда ложился спать.