Я стал прислушиваться к голосу своего сердца, но оно молчало. Время торопило, а два Вадима и Геннадий не давали о себе знать. Я уже сгоряча подумал, что мои смельчаки не решились и убежали, например, напоровшись на вражеский патруль.
Но не успел я собраться с мыслями, как послышалась автоматная стрельба на складе ГСМ со стороны лесозащитной полосы, лай сторожевых собак и паника гитлеровских солдат.
Один из пассажиров заскочил в теплушку, где грелись отъезжающие, и крикнул: «На складе пожар!» Все пассажиры выбежали из теплушки и бросились врассыпную. Некоторые с криками побежали к складу, смотреть на зрелище.
Немецкие солдаты бегали вокруг склада в нательном белье, а бочки продолжали взрываться и со свистом разлетались во все стороны. Огонь распространялся всё шире и шире, приближаясь к штабелям пустой тары.
Для ликвидации пожара немцы начали загонять зазевавшихся пассажиров внутрь склада. Мы охотно согласились «помочь» немцам ликвидировать пожар. Многих загоняли силой, а мы с Володей чуть ли не первыми забежали на склад. Используя шок гитлеровцев, без всякого труда наклеили наши маленькие, но удаленькие «пиявки» на 10 наземных 50-кубовых ёмкостей, которые были защищены капонирами.
Завод наших мин составлял 15 минут. Из склада мы сразу же ушли под видом «взять лопаты», которые в то время подвезли немцы на машине. За 15 минут успели отбежать примерно 1,5—2 км, как нас настиг оглушительный взрыв. Мощной воздушной волной сбило с ног. После взрыва наземных ёмкостей с бензином образовался большой 300-метровый столб огня с чёрным грибом дыма.
Склад был полностью уничтожен. Позже для ликвидации пожара из Мелитополя прибыл танковый полк, который находился на отдыхе. Но все попытки гитлеровцев спасти хотя бы часть горючего и боеприпасов, не увенчались успехом. Штабеля с боеприпасами находились метров за 100, но и они не уцелели.
Наши боевые товарищи — два Вадима и Геннадий были схвачены гитлеровцами, и про их дальнейшую судьбу мне не удалось точно узнать.
Много было кривотолков, но подтвердить никто ничего не мог. Одна старушка уже после войны говорила, что гитлеровцы бросили их в огонь, и они сгорели. Полицай говорил, что гитлеровцы привязали всех троих проволокой к железным бочкам с бензином, а затем подожгли, баки взорвались вместе с нашими боевыми товарищами.
Хотелось бы верить, что они не умерли, что такие люди бессмертны…