Однако утешьтесь сами и утешьте моих друзей. Моё тело, это верно, находится во власти моих врагов; они не забыли ничего из того, что могло бы утолить их месть. Они убивают меня булавочными уколами, но Провидение слишком справедливо, чтобы позволить этому продолжаться слишком долго. Нездоровый характер этого губительного климата, отсутствие всего, что может поддержать жизнь, вскоре, как я чувствую, положит конец этому существованию, последние минуты которого обернутся позором для британской репутации. В один прекрасный день Европа с ужасом укажет на этого лицемерного, злобного человека, которого истинные англичане откажутся признавать англичанином.
Так как все заставляет меня поверить в то, что мне не будет разрешено повидаться с вами перед вашим отъездом, то прошу принять мои объятия и заверения в уважении и дружбе к вам. Будьте счастливы.
Любящий вас,
Наполеон
Перевод Декларации императора Наполеона
Лонгвуд, 16 августа 1819
11-го, 12-го, 13-го, 14-го и 16 августа 1819 года впервые были сделаны попытки вторгнуться во флигель здания, в котором проживает император Наполеон. До этого времени к статусу неприкосновенности здания неизменно соблюдалось уважительное отношение. Он противостоял этой попытке вторжения тем, что захлопнул и запер двери. В данной ситуации он снова и снова повторяет свой протест, который он был вынужден выразить несколько раз по поводу того, что неприкосновенность его двери может быть нарушена только через его труп. Он отказался от всего и в продолжение трёх лет жил, ограничив себя внутренними шестью маленькими комнатами своего дома для того, чтобы не подвергаться оскорблениям и насилию. Если человеческая низость доведена до такой степени, что его пристанище вызывает зависть, то она побуждает его оставить ему всего лишь могилу.
Страдая в продолжение двух лет от хронического гепатита, от болезни, распространенной на этом острове, и в течение года лишённый помощи от своих врачей, ввиду насильственного отзыва с острова доктора О’Мира в июле 1818 года и доктора Стокоу в январе 1819 года, он перенёс несколько приступов, во время которых был вынужден придерживаться постельного режима, иногда пятнадцать или двадцать дней подряд. В настоящее время, в самый разгар одного из наиболее острых приступов, которые он когда-либо испытывал, прикованный к постели девять дней подряд, он, чтобы бороться с болезнью, противопоставил ей только терпение, диету и тёплую ванну; в течение шести дней его спокойствие было нарушено угрозами вторжения в его дом и насилия, которому, как об этом хорошо знают принц-регент, лорд Ливерпуль и вся Европа, он никогда не покорится.