Лед голубых глаз пронизал меня насквозь. Красивое лицо юноши, что взирал на меня с застывшем ужасом в глазах, перекосилось.
– Зачем? – с недоумением прошипел он мне в губы. – Я же тебе говорил, – его голос начал меняться. – Ты все испортила, – теперь я слышала в нем старческие хриплые нотки. – Все могло бы быть хорошо.
А я смотрела в его лицо и не могла оторвать взгляд. На моих глазах его до этого бархатная упругая кожа мгновенно прорезалась глубокими морщинами, глаза ввалились, и под ними залегли старческие тени. Нос увеличивался на глазах. До этого тонкий, прямой, с чуть распахнутыми крыльями, он теперь превратился в картошину с характерными для нее ямками и выпуклостями. Видимо в моих глазах «невидимка» увидел то, что ему не понравилось, потому что он соскочил с кровати и ринулся к начищенному до блеска и отполированному до зеркального отражения серебряному подносу.
– Что ты сделала?
А видимо сделала я много, потому что тело юноши начало сворачивать и скручивать пополам, уменьшая его в росте и превращая в карлика. От этого зрелища я забилась к изголовью кровати и запряталась в подушки, закрывшись с головой одеялом, оставив лишь узкую щелочку для одного глаза.
Минута, и перед зеркалом стоит уже дряхлый старик. Голова покрыта седой копной взъерошенных волос. Глаза, словно две льдинки, сверкают из-под нависших дряхлых век и вглядываются с высоты своего карликового роста в кровать.
– Будь ты проклята, болотная ведьма! – скрежещет по нервам его противный голос. – Будь проклята!
Громкий хлопок, и я сильно-сильно зажмуриваю глаза.
– Хельга? – голос Хамаса вырывает меня из сковавшего страха.
От радости, что слышу его, по щекам тут же потекли слезы, и я выбираюсь из плена собственных подушек и одеял.
Мужчина сидит на постели и протягивает руки в приглашающем жесте, я висну у него на шее и прижимаюсь к нему как можно сильнее. И пока не потеряла голову от любви к этому почти человеку, даю себе обещание, что обязательно найду способ быть с ним вместе всегда.
Руки Хамаса нежно обнимали мое тело. Гладили спину, и с каждой минутой движения становились настойчивее. Меня охватило томящее чувство желания внутри. Тело затрепетало в его руках, и все страхи ушли на второй план, оставляя место чувственному наслаждению от прикосновения мужских рук.
Я зарылась пальцами в волосы на затылке Шейха. Сжала их, уткнувшись лицом в сильное плечо. Как же я соскучилась по его запаху. Вдыхала его в себя как можно глубже, чтобы его запах проник в самые дальние уголки легких, заполнил меня, осел в каждой клетке, что томилась в ожидании этого момента. Но этого мне показалось мало. Я, осмелев, прижалась губами к шее Хамаса и, втянув в себя маленький кусочек кожи, укусила и следом лизнула ее. Из груди Шейха вырвался рык.