Тайк отпрянул от богачки, с которой обсуждал покупку скульптуры, и начал протискиваться сквозь толпу посетителей.
Волосы Сэйдж легко можно было бы назвать черными, но на самом деле они были глубочайшего темно-коричневого оттенка, а глаза ее сияли лазурью марокканских изразцов. Сложена Сэйдж была как балерина: бесконечно изящная и сногсшибательно сексуальная – единственная женщина, которой когда-либо удавалось заставить сильнее забиться сердце Тайка. Едва приблизившись к ней, он сразу подумал об огромной кровати и хлопковых простынях. Ему показалось естественным начать разговор с сексуальной остроты, но Сэйдж, очевидно, так не думала и ответила ему яростной пощечиной.
Не обращая внимания на горящую от оплеухи щеку, Тайк успел разглядеть желание в глазах Сэйдж и услышать ее тихий восхищенный стон, раздавшийся, когда их губы встретились… Спустя час оба, обнаженные, лежали рядом, тяжело дыша. Весь остаток ночи они занимались любовью. Тайк провел ладонями по лицу, вспомнив, как всю ночь их тела вели друг с другом разговор. Но едва взошло солнце, в дверь постучалась реальность…
В этот момент в дверь ванной и в самом деле негромко постучала Сэйдж, прервав размышления Тайка. Он открыл ей и заглянул в ее яркие глаза – глаза Баллантайнов. В голове мелькнуло: «Она великолепна!» Тайк почувствовал, что снова возбуждается. Почти всю ночь они занимались любовью, как сумасшедшие, но ему хотелось еще.
Он напрягся, ожидая, что Сэйдж сейчас спросит его, когда они встретятся снова, одновременно понимая, что не может продолжать их связь – слишком много между ними секретов.
– Я должна как следует всыпать тебе за ту скульптуру, – заявила Сэйдж, – но у меня не осталось сил ни на что, кроме чашечки кофе. Плохо, что у тебя нет кофе, – я проверяла. Ты вообще живешь тут?
Она задала этот вопрос шутливым тоном, но Тайк не знал, как на него ответить. Интересно, как бы отреагировала Сэйдж, узнав, что он лишь время от времени использует эту квартиру в Челси, принадлежащую самому преданному его покупателю? Проще было встретиться с Сэйдж на Манхеттене, чем объяснять ей и всем остальным, что знаменитому Тайку Латимору хватает денег лишь на то, чтобы продолжать создавать свои огромные абстрактные скульптуры. Нужно покупать для них сталь, а также платить за коммунальные услуги и аренду склада в Бруклине, где он работает и заодно живет. И это – несмотря на то, что скульптуры и картины Тайка продаются каждая по цене, доходящей до пяти миллионов долларов.
Сэйдж, не дождавшись ответа, пожала плечами и заявила: