Джонас шутовски поклонился Роуану.
– Катрина вообразила, что у меня свидание с Роуан Гринли.
Его приятель в притворном ужасе схватился за голову.
– Надеюсь, что ты в здравом уме. Она, конечно, горячая штучка, но ее муж просто псих.
Вынув руки из карманов, Джонас оперся на стойку, за которой стояла Кэт. Сквозь тонкую ткань костюма проступали впечатляющие мышцы. Кэт легко представила, как снимает с него пиджак, расстегивает рубашку, чтобы проверить, так ли горяча на ощупь его кожа, как ей кажется.
Кэт едва сдержала стон. Довольно. Пора приниматься за работу.
– Позвольте проводить вас к столику, мистер Холстед, – вежливо предложила Кэт.
– Коль скоро вы не стесняетесь строить предположения насчет моей личной жизни, думаю, вам будет удобно называть меня Джонас. Или Джо, – снова принялся за свое Джонас.
Выйдя из-за стойки, Кэт прошла вперед. Она намеренно не отреагировала на последнее предложение Джонаса.
– Ваш столик у окна. Оттуда открывается чудесный вид на пляж. Сюда, пожалуйста, джентльмены. – Кэт направилась к столику с безмятежной улыбкой на лице.
«Пожалуйста, не смотри на мой зад, – мысленно умоляла она идущего следом Джонаса. – А если все-таки смотришь, пусть он тебе понравится, – думала она. – Боже, Катрина, что это на тебя нашло?» – пронеслось у нее в голове.
– У вас… – начал было Джонас, но в этот момент они подошли к столу, и Кэт обернулась в ожидании его дерзкого комментария.
Но Джонас ничего не сказал. Вместо этого он зашел ей за спину и навис над ней, словно скала. Кэт почувствовала прикосновение его пальцев к спине. Ее ноги приросли к полу, все внутри задрожало. Если бы он поцеловал ее, она бы немедленно взорвалась.
Джонас молниеносно оторвал бирку и протянул Кэт.
– Вот. Вы кажется забыли ее срезать.
Кэт переводила взгляд с бирки на его лицо, внутренне холодея от ужаса. Все ее мечты мгновенно рассеялись.
Черт, черт, черт. Он испортил бирку. Она не сможет приладить ее обратно.
Тэсс предупреждала, что штрих-код на бирке нельзя повредить. Теперь Кэт не сможет вернуть платье.
К горлу подкатила тошнота. Кэт было нечем дышать. Как сквозь вату она услышала обеспокоенный голос Джонаса:
– Кэт, с вами все в порядке?
«Не смей падать в обморок. Не смей на него кричать. Не реагируй. Тебе нужна эта чертова работа», – лихорадочно приказывала она себе.
Кэт не могла вымолвить ни слова. Умом она понимала, что он сделал ей одолжение, но это было последней каплей, грозившей взорвать ее терпение, с которым она несла огромный груз накопившихся проблем.
Выхватив бирку из рук удивленного Джонаса, Кэт развернулась и понеслась в туалет, от души надеясь, что ее не вырвет по дороге.