Это был незабываемый праздник, на утро после которого гостиная батюшки была сплошь уставлена корзинками с цветами – благородные лорды не оценили настоящего подарка судьбы, то есть девицы, которая не бросалась им на шею, и решили изменить ситуацию, предприняв попытку завоевать меня путем долгих ухаживаний, раз уж не получилось с наскока. Видимо я как-то нарушила их картину мира.
Уже к вечеру того же дня под окнами нашего дома от чего-то начали проезжать молодые военные на лошадях, или же прогуливаться, ведя оных под уздцы. А я стала предметом обсуждения едва ли не в каждой гостиной города, и в то же время объектом восхищения со стороны всех городских юношей и молодых людей, коим, несомненно, было обидно ощущать себя людьми второго сорта в сравнении с военными.
И возможно разгорелось бы немало сражений за мое внимание и сердце, но все решил папенька, сговорившись со своим деловым партнером о том, что неплохо было бы породниться. Господин Томас был рад озвученному предложению, тем более что с его старшим сыном Густавом мы были дружны с детства. Тогда же, в мои шестнадцать, была заключена помолвка. Все сочли что мы прекрасная пара и великолепно смотримся вместе – изящная кареглазая с вьющимися каштановыми локонами я и высокий, массивный широкоплечий с волосами цвета спелой пшеницы и пронзительно синими глазами Густав и правда неплохо выглядели вместе. Мне лично нравилось, что он добрый, внимательный и веселый, мой жених ценил во мне тонкие пальчики, приметную талию и начитанность, так что в общем и целом мы были счастливы и планировали пожениться уже в этом году летом, мне исполнилось девятнадцать, ему двадцать три – самый возраст для брака.
Свадьба была назначена на лето, а пока я откровенно скучала – сейчас Густав и мой папенька находились в плавании, их возвращение ожидалось в первый месяц лета, и увы, мне как официально находящейся в статусе невесты не полагалось даже гулять в городском парке без своего нареченного. Так что да, мне было скучно, причем скучно настолько, что я с маменькой начала посещать швейное общество при нашем городском храме. Не спорю, что проводить время с книгой было куда занимательнее, но мне все же хотелось хоть куда-то выходить из дому. Сестры мои Нарин и Тунниа жили куда как интереснее – с утра конные прогулки по городскому парку, вечером многочисленные приемы, балы, званные ужины и прочее. Я же была вынуждена сидеть дома до самой свадьбы. Исключение составлял лишь Персиковый бал. И к означенному событию у меня был готов бело-абрикосовый наряд, маменька считала, что этот цвет идеально сочетается с цветом моих волос, а весь мой агенд был заполнен еще месяц назад друзьями Густава, которые презрев светское требование «Не более трех танцев может быть расписано до бала» выпросили у меня танцевальную книжку, и внесли все свои имена. Друзей у Густава имелось много, со всеми я была знакома, так что меня ожидало более чем замечательное развлечение. А теперь, когда стало известно, что в академию прибыл целый неженатый герцог, Персиковый бал станет еще веселее – все же наблюдение за тем как все незамужние дамы нашего городка начнут охоту, это неописуемо.