– А где же малышка Селеста? – притворно удивился Гальян. – Что за красавица стоит в углу?
– Моя дочь, – гордо выпятил грудь Филипп. – Нет больше той малышки. Расцвела и похорошела. Подойди, дитя.
Меня ведь замуж брали, а тут «малышка» и «дитя». Осталось по головке погладить и конфеткой угостить.
– Да, отец, – включила я режим послушной дочери и чинно, как учила Жизель, проплыла по гостиной.
– Красавица, – выдохнул Оливье и протянул руку.
Поднимать взгляд на жениха было не положено, но я позволила себе дерзость. Морщины в уголках глаз выдавали возраст купца. Уже не молод, но еще не слишком стар. Статен и подтянут, а вблизи от него веяло уютом. Таким, какой бывает возле добрых людей. Гальян бережно сжал мои пальцы и тихо заговорил:
– Отец позволил сделать тебе подарок. Я слишком поздно получил письмо и не успел обойти городские лавки. Подумал, что все. На ужине придется краснеть. С молодости твердили, что худший подарок женщине – сделанный впопыхах от того, что осталось на столе ремесленника после чужого заказа. Я открыл ночью мастерскую, сел за стол и до утра думал о твоих глазах. Делал то, что запрещала мать. И сегодня принес тебе подарок. Тот самый, сделанный впопыхах из остатков чужих заказов. Вот только я – ювелир, Селеста. А к твоим глазам лучше всего подходят сапфиры.
Гальян, не отпуская мою руку, достал из кармана тонкий золотой браслет с голубыми, как лед горного озера, камнями. Такими же чистыми и прекрасными. Я залюбовалась искусной работой. Нити золота сплетались стеблями цветов, а камни сверкали в их сердцевинах. Все настолько миниатюрное, что я затаила дыхание. Посреди средневековья с грубыми инструментами и за одну ночь Оливье сделал такой феноменальной красоты браслет.
– Спасибо, – едва слышно выдохнула я, чувствуя, как запылали щеки.
Всегда уважала тех, кто умел работать руками. Стоило попробовать один раз самой вырезать безделушку из дерева, чтобы понять, насколько это сложно. Мелкая моторика нарабатывалась годами и даже тогда не гарантировала, что будут получаться шедевры. У Оливье получались. Золото распускалось лепестками цветов, а сапфиры казались каплями воды. Живыми, настоящими.
Я очнулась от полусна и растерянно хлопнула ресницами. Филипп незаметно ушел вглубь гостиной, служанки накрывали на стол, а Оливье все так же стоял рядом и смотрел на меня с мягкой улыбкой.
– Я рад, что тебе понравилось. Такой блеск в глазах – лучшая похвала для мастера. Он вдохновляет творить еще и еще. Твой цвет синий. Как небо в ясный день или весенняя река. Я привык заканчивать начатое. Браслет будет хорошо смотреться вместе с колье. Тоже с сапфирами. Ты позволишь сделать его для тебя?