И замерла, когда его рука скользнула по ее бедру и остановилась у кромки трусиков.
– Блейк… – выдохнула она, все еще охваченная страстью. – Блейк, мы не можем…
Его губы прижались к ее ключице, и по его тяжелому, частому дыханию она поняла, что он потрясен тем, что случилось между ними, не меньше ее. Блейк поднял голову, посмотрел на нее и отступил.
В слабых отсветах уличных фонарей, тускло освещавших офис, он выглядел потрясающе – рубашка расстегнута, мышцы живота напряжены. Ей хотелось бы, чтобы они не останавливались и позволили своим желаниям вырваться наружу. Но это только усилило бы боль, которую он уже причинил ей.
– Я прощаю вас. За это… – произнесла Келли сдавленным голосом. – Но я не могу…
Она оправила платье, взяла сумочку и жакет, который небрежно швырнула, спеша на помощь брату. И постаралась привести свои мысли в порядок.
– Вы можете убеждать себя в том, что приглашение меня на катер было вознаграждением сотрудника за хорошо выполненную работу, но вы не можете утверждать, что… – она указала на него и на себя, – именно так общаются между собой работники и работодатели.
– Вы правы, они так не общаются.
Келли не заметила, когда Блейк застегнул пуговицы. Слабая волна разочарования прокатилась по ней.
– Келли, я уже сказал, что сожалею о своих словах. – Он оперся о стол Коннора. – Вы их не заслужили.
– Заслужила, – возразила она и проигнорировала удивление на его лице. – Заслужила, решившись подпустить кого-то к себе достаточно близко.
Блейк сделал шаг в ее сторону.
– Нет, остановитесь. – Она подняла руку в предупреждающем жесте. – Мы уже позволили себе зайти слишком далеко. – Она вздохнула. То, что она собиралась сказать, заранее причиняло ей боль: – Блейк, ваша бывшая жена явно обидела вас. Из-за этого вы никогда не подпустите меня близко к себе. Поэтому для нас обоих, я думаю, будет лучше притвориться, что этого никогда не было.
– Поцелуя? – спросил он, засунув руки в карманы.
– Всего. Всего, что произошла между нами и что не должно было произойти между боссом и наемным работником.
Блейк ничего не сказал в ответ, и Келли восприняла это как согласие.
Поэтому для нас обоих, я думаю, будет лучше притвориться, что этого никогда не было.
Блейк лил холодную воду на свое разгоряченное и утомленное тело. Он знал, что горячая вода лучше успокаивает натруженные мышцы, зато холодная вода приглушала сердечную боль.
Поэтому для нас обоих, я думаю, будет лучше притвориться, что этого никогда не было.
Но ни горячая, ни холодная вода не могли смыть воспоминания о предыдущем вечере. Воспоминания о его поведении, столь не свойственном его натуре.