На кухне царил жуткий беспорядок. Почти на каждой горизонтальной поверхности тонким слоем лежала мука, раковина была переполнена чашами из-под теста. Надо же, Рене даже нашла миксер! Каждый квадратный дюйм столешницы, не занятый ингредиентами для теста, был покрыт уже выпеченным печеньем – его тут было уже восемь-девять дюжин. Некоторые печенюшки были заметно темнее остальных, некоторые – почти плоскими, а несколько штук выглядели совсем несъедобно.
Здесь было чертовски много печенья!
– Если мы съедим все это одновременно, то заболеем, – заметил Оливер, пытаясь найти свободное место, чтобы поставить пакеты с продуктами.
Рене, колдующая над духовкой, разогнулась и воскликнула:
– Это ты!
Он усмехнулся.
– Я. Ты, как я вижу, очень занята.
Рене обвела взглядом кухонный стол и покраснела.
– У тебя закончилась шоколадная крошка, прости.
На несколько мгновений Оливер утратил дар речи, любуясь ею. Чем дольше Рене жила в Ред-Оук-Хилл, тем лучше она выглядела: исчезли тени под глазами и разгладились морщины, вызванные постоянным беспокойством, глаза засияли. Одета Рене была в легинсы и просторную бирюзовую тунику, а волосы она заплела в небрежную косу. Впервые за последнее время Рене выглядела так, как должна была: молодой, красивой женщиной, наслаждающейся жизнью.
От ее красоты у Оливера перехватило дыхание. Послав к черту свою сдержанность, он уронил пакеты с продуктами прямо на пол, обнял Рене и начал целовать ее так жадно, словно нуждался в ней, как в воздухе для дыхания.
– Я привез тебе еще шоколада, – пробормотал он у ее губ и снова впился в них своими губами.
Рене не отстранилась, а, наоборот, еще теснее прижалась к нему, зарывшись пальцами в его волосы. Губы ее приоткрылись, впуская в рот язык Оливера.
Ненадолго прервав поцелуй, она сказала:
– Это хорошо, что ты привез еще шоколадной крошки.
Но Оливер уже забыл, о чем они говорили. Все, что он мог вспомнить, – это лишь то, зачем приехал сюда: обнять Рене и поцелуй за поцелуем открывать секреты ее тела.
– Прикажи мне остановиться, – пробормотал он, когда ее руки скользнули по его спине вниз.
Но Рене в ответ лишь сжала его ягодицы, и Оливер начал терять над собой контроль.
– Скажи, чтобы я остановился, и я это сделаю.
Она отстранилась, глаза ее были закрыты. Проклятье! Оливер чуть не рухнул в этот момент на колени, чтобы просить Рене отдаться ему! Это он-то! Оливер Лоуренс! Но прикажи она ему сейчас умолять ее, он бы послушался, потому что надоедливая младшая сестренка его лучшего друга превратилась в великолепную женщину, к которой тянуло как магнитом.