Я тогда, припоминаю, попытался возразить, что не годится продавать котят любителям сушить их в микроволновке — или надо хоть прописывать в инструкции пункт на этот счёт. Джорджи это только рассмешило. «Да не гони ты! — сказал он и просто закатился. — Он покупает шикарную электронную бабу за полтора миллиона. Себе. Неужели ты думаешь, что, заплатив такие деньги, он будет вспоминать инструкцию? Да он просто поставит её на четвереньки — и банку пива на спину, плевать ему на всё! Кто платит за вещь — тот хочет чувствовать себя хозяином, пойми! И не психуй ты из-за проданного продукта — он уже не твой». «Тогда не ставь на дешёвку самообучающиеся мозги серьёзной ёмкости», — сказал я. «Нетушки, — ухмыльнулся Джорджи. — Сейчас это модно, за это денежки платят».
Разговора не вышло. И началась история.
Пока мы возились с первой Галатеей, доводили её корпус до абсолютного удобства в функционировании, воспитывали её, как живого человеческого ребёнка — Джорджи вкладывался в рекламу и разворачивал массовое производство, забив на все психологические тонкости. Мы продали десять экземпляров — проверяя и перепроверяя клиентов, абсолютно уверенные в каждой машине — а у Джорджи, как горячие пирожки, разлетелись первые тиражи. По пятьсот штук каждой серии.
«Барлоу-мех» стоили чуть дешевле Галатей, хоть затраты на производство не сравнивались в принципе: Джорджи экономил на всём. К тому же, отличие от наших машин, требующих особой подготовки владельца, его мехи позиционировались, как общедоступный товар, простые в обращении электромеханические игрушки: налетай! В рекламе Барлоу делал акцент на престиж и секс — и дизайн его машин вполне соответствовал.
От покупателей отбою не было. Барлоу стал баснословно богат в течение года.
Мы в это время более или менее себя окупали — с изрядным трудом. Конкуренты считали нас неудачниками.
Вот только мы ожидали проблем от методики Джорджи — и проблемы не заставили себя ждать.
Первая партия «Барлоу-мех» просто дохла. Вдруг оказалось, что они не функционируют больше года при полугодовой гарантии. Пользователям это не понравилось, продажи упали — и Джорджи выпустил «особо стойких к серьёзным нагрузкам», с гарантией на год. Они перестали выгорать — но принялись выделывать очень странные вещи, абсолютно не предусмотренные прошивкой.
Первая мех-секретарша, о которой мы узнали, была корпоративной собственностью. Офис компании располагался на восемнадцатом этаже; оттуда она и махнула. Разбилась вдребезги, ни мы, ни эксперты из «Барлоу» не смогли собрать с асфальта достаточно мозгов для хорошего теста. Они объявили, что в машине произошёл сбой системы ориентирования — перепутала окно с дверью.