Треснула дверь — охранники её доломали. Их было около пяти или шести, они быстро вбегали через пролом в комнату, заполоняя её, все были вооружены, и все изрядно нервничали.
— Вон он! — крикнул один из них.
— Не стре… — начал кричать в ответ Макс.
Но кто-то из них, должно быть, испугался огнестрельного пистолета Измайлова и решил от греха подальше обездвижить и высокого начальника. А у того, к слову, вид был угрожающий.
— Что вы творите?! — заорал он, увидев, что на него тоже направляют оружие.
— Отставить!!! — разрывая глотку, крикнул Макс, предугадав развитие событий.
А то было скверным.
Его не послушали.
Двумя слабыми выстрелами охранники заставили Измайлова попятиться и споткнуться о Макса. И Измайлов, оступившись и уже начав терять чувствительность, врезался спиной в потрескавшееся стекло, проломил его своей тяжестью и вывалился наружу.
А следующими двумя выстрелами, уже более мощными, охрана отправила Макса в долгий нокаут.
— Допрыгался?
Вопрос прозвучал хлёстко, словно пощёчина. Хотя, это даже не вопрос был, скорее утверждение, упрёк в его адрес.
Макс сидел на узкой скамейке-лежанке и хмуро смотрел на отчитывающего его шефа. Они находились довольно близко друг к другу, достаточно для того, чтобы Макс заметил, как у полковника Константинова от злости пульсирует жилка на лбу, но явно слишком далеко на взгляд самого шефа, поскольку он хотел как следует врезать Максу, но сделать этого не мог.
Макса передали с рук на руки в обезьянник прямо в его же отделение и заперли в крохотной, два на три метра, камере с узким окошком в бетонной стене, не менее узкой кроватью, на которой он, конечно, не помещался, индивидуальным туалетом посреди комнаты и тремя силовыми стенами, от которых у Макса волосы электризовались и били статикой.
Майор даже представить себе не мог ситуации, благодаря которой он окажется по ту сторону закона. Он считал, что он всегда будет находиться на страже Закона, а теперь этот Закон готов обрушить на него всю свою мощь. Обвинения против него звучали как никогда серьёзно: незаконное проникновение на частную охраняемую территорию, порча корпоративного имущества, противодействие группе быстрого реагирования. И, что много хуже — убийство по неосторожности гражданина Измайлова. Если за три предыдущих пункта он запросто мог отделаться очередной беседой с психологом, да ещё и крупным штрафом за сломанного им охранного дрона, то последнее не просто поставит крест на его карьере. За одно только последнее ему светит как минимум пожизненная работа на рудниках. Хотя, при условии, что он — полицейский, отправивший на эти же рудники чёртову прорву народа, ему в порядке исключения могут предложить работу на танкере, перевозящим радиоактивную руду, иначе его попросту прикончат другие заключённые. Но надеяться на это он не мог, поскольку многие чиновники и даже его собственное начальство не питают к нему доброжелательных чувств. Полицейский, может, он и отличный, но он прекрасно понимает, что от него слишком много проблем возникает. И от него постараются избавиться точно.