Доктор развернул записку от Агафьи. Оторванная половинка тетрадного листа была исписана чётким мелким почерком.
– Ты пробудил Демона. Он спал последние пятнадцать лет. Демон голоден, он питается душами людей, которых соблазнила блудница в образе книги. Демон убил мою бабушку Тарасию, чувствую, и меня скоро… Если хочешь сохранить тело и душу, ты должен вернуть блудницу Сатане.
Бутербродов смолк, дабы перевести дыхание. Когда в драной бумажке заключены твои жизнь и смерть, то такую бумажку ты воспринимаешь Богом. А Господь суеты не терпит.
– Дед Барина пропал без вести ровно пятнадцать лет назад, — нарушил молчание очкарик.
Главное не последовать за ним, ведь выход из неизвестного места – крайне неизвестен. Доктор перевернул записочку другой сторонкой, и продолжил:
— Тебе нужно вызвать Демона туда, где он первый раз тебе явился. Якобы хочешь что – то пожелать. Демон коварен и хитёр, но глуп и ни о чём не догадается. Он придёт в образе старца, надо сдёрнуть с его головы капюшон…
Дальнейшее чтение прервал Халюкин, толкнув друга в бок. К парочке подошла Юлька, укутанная в модный плащ. На прекрасной голове – шапочка.
– Вы проводите меня до дома, Андрей Васильевич? – беспардонно спросила девица.
– С великим удовольствием, но… – Бутербродов замялся. Половое желание настоятельно рекомендовало проводить экс-зануду, но инстинкт самосохранения категорически сопротивлялся.
– Прокурор, повлияйте, пожалуйста, на Вашего невоспитанного друга, – попросила прежняя Юлька.
Угум-с. Слухи об экс-занудстве оказались сильно преувеличенными…
– Он поддаётся только Вашему влиянию, Юлия Васильевна, – ответил Халюкин, широко гылясь.
– Я попросил присесть, а не привстать, – проворчал доктор в сторону очкарика.
46. ПОДГОТОВКИ КО ВТОРОМУ ОБРЯДУ
После того, как друзья проводили Юльку – они перешли на другую сторону коттеджа, и взошли на крыльцо Бутербродова. Хозяин отворил незапертую дверь веранды. Молвил с независимым видом:
– Иди, Антоха. Книга лежит в гостиной на ковре. И поверь, я не трушу, а просто…
– Да не парься, всё пучком, – усмехнулся Халюкин. И шагнул в сени.
В течение пяти минут врач искурил пять сигарет. Товарищ не появлялся.
– Очкарик, ау! – Бутербродов осторожненько вступил в домик и заглянул в гостиную.
Прокурор сидел в кресле, спиной к доктору, и явно пристально что – то разглядывал.
– Антоха, брось суку на пол! – заорал Андрей Васильевич, из всех сил тряся друга за плечи. Второй любовник – это уже групповуха, что усложняет покаяние как этически, так и технически.
– Ай, мля! – Очкарик подпрыгнул в кресле. В руках отсвечивал револьвер 22-го калибра, привезенный доктором из Африки. Такие пушки Антон Петрович видел только на киноэкране, и мимо пройти закономерно не смог. Благо, револьвер валялся на столе…