Историкум. Мозаика времен (Бор, Беляков) - страница 265

Долго ли я играл, коротко ли – не вёл счёт: душа звала, я тот зов и отсылал. Он вне времени. Толкнул ногой камень ключевой – открылся свод над покоями. Морозом дохнуло, чтоб чувствовал я себя, как они в воде студёной. Чтобы чувствовал да сочувствовал. Посмотрел наверх – небо звёздное. Бел Медведица пригорюнилась – ткнулась мордою в лапы горные, что у Пояса Беловодского. Я и ей пропел песню звонкую:

Тут плеснула волна озерца моего:

И выдохнули они дружно воздух с брызгами и к берегу двинулись. В темноте я не сразу разобрал – кто, но надежда впереди меня чуяла. Сначала Ящер вытолкнул на берег доченьку, потом сына чуть подтолкнул, а Морейна уже и сама выбралась. И обнял их всех троих, мокрых и родных, и холода не чувствовал, хотя ледок уже на моей одежде позвякивал да и пошуршивал, соскальзывая с костюмов для подводного плавания, что на детях были, как и на всех гонщиках, на случай полыньи. Мудрый человек учёл почти невероятное, а оно возьми да и произойди, хоть не по воле случая, а по злому человеческому умыслу.

Тут я и догадался ногой камешек ключевой торкнуть да свод закрыть. Мне показалось, что Бел Медведица подняла морду над Поясом Беловодским да и улыбнулась мне.

Когда отогрелись у огня живого, что в камине каменном развели, они мне и поведали, что плыли от полыньи к полынье, которые народ морской по всему пути проделал так же, как и большие полыньи, чтобы скрыться беглецам было куда. Мог бы и догадаться: технологии быстрого таяния больших массивов льда мы в храме вместе с мудрецами морского народа вместе разрабатывали. Не я, мне больше по духовной части должно было трудиться, но учёные храма, вернее, множества храмов, рассеянных по планете для всходов добра меж людьми и всем живым на Земле. Это было нужно и для морского народа, и для дельфинов, и рыбицам всяческим, нас всех питающим, под сплошным льдом тяжко. Да и человеку для той же зимней ловли полезно.