Вопрос, что она будет делать, когда окажется в Зале аэролитов, Ника гнала от себя прочь. Вот придет и на месте обязательно что-нибудь придумает.
Увидев впереди высокие двойные двери с красочными изображениями воздушных баталий и конечно же девизом министерства над ними, Ника поняла: вот он, тот самый Зал аэролитов, где рождаются авионеры. Каждая из героинь неба, даже легендарная Кейва рей Линн, когда-то стояла перед этими самыми дверями, за которыми начинался их путь к славному будущему. А сейчас здесь стояла она, Ника, и ей очень хотелось верить, что за порогом ее тоже ждет триумф, а не разочарование.
Тем временем Ванесса, не колеблясь, толкнула тяжелые створки и вошла внутрь. Вильма шагнула за подругой, а Ника, не мешкая, проскользнула за ними вслед. Лямка саквояжа, как назло, зацепилась за ручку двери, и несколько мгновений девушка упорно с ней боролась, прежде чем сумела освободиться. Подняла глаза – и обмерла.
Зал аэролитов был огромен. Сногсшибателен. Великолепен. Он поражал и подавлял. Откуда-то с высоты доносилась негромкая, торжественная мелодия. Свет газовых шандальеров отражался сотнями отблесков в зеркальных панно, украшавших стены. Под потолком парило три старинных авиона, в одном из которых, ярко-желтом с черными полосами на крыльях, Ника тут же узнала биплан Кейвы рей Линн, чьи фото-граммы не раз появлялись в журналах, посвященных авионавтике. Именно на этой летной машине легендарная авионера открыла далекие земли Синих льдов и архипелаг Золотого дна у Южного полюса, а также провела немало боев на мысе Горн.
А по всему периметру зала тянулись массивные столы, накрытые черным бархатом, и на них, словно драгоценные ювелирные украшения, лежали главные сокровища Империи, самая суть величия Арамантиды – аэролиты.
Тихонько юркнув куда-то вбок, Ника завороженно рассматривала летные камни. Они походили на россыпь драгоценностей: одни сверкали синим и зеленым, другие отливали розовым или золотистым, какие-то были почти прозрачными, какие-то – почти черными, а то и вовсе сочетали в себе сразу несколько неповторимых оттенков. Круглые и продолговатые, гладкие и острые, правильных и неправильных форм – среди них не было двух похожих. Размером от перепелиного яйца до яблока, они торжественно лежали на черном бархате и ждали, когда их разбудят.
На одной стороне зала выстроились кандидатки летной школы. Их было несколько дюжин, все щеголяли нарядами один другого красивее; одни от волнения раскраснелись, другие, наоборот, побледнели. Почти все – ее ровесницы, но Ника заметила и несколько дам постарше; не все шли в авионеры сразу после гимназии, некоторые решались на этот шаг позже. Как, например, ее собственная мать, которую она не знала… Интересно, встретит ли она ее когда-нибудь?