Солдат (Поселягин) - страница 15

Прибежавшие старшина и командир охраны моста быстро разобрались, что случилось. Оружие у меня сразу отобрали, и старшина тихо, но зло спросил у меня:

– Ты что творишь?

– Давно мечтал это сделать, – с улыбкой ответил я ему. – Терпеть таких уродов не могу.

– Ты понимаешь, что это трибунал и расстрел? У него же челюсть сломана.

– Понимаю. Только вряд ли меня расстреляют. Я волшебное слово знаю, скажу его, и генералам по мордасам бить смогу, и хрена мне что будет.

– Ну-ну, шутник.

Дальше старшина действовал согласно принятым военным законам. Меня арестовали, обыскали, забрав всё, что нашли в карманах, планшетку забрали и бинокль, шлемофон я оставил, оставшись в комбинезоне, после чего меня загрузли в кузов полуторки, связав перед этим за спиной руки, и мы попылили в тыл. Перед нами катила «эмка», куда погрузили комиссара, который всё ещё не пришёл в себя. Охранял меня один из бойцов, старшина с остальными из-за сложной ситуации остался у моста, у них ЗИС ещё был. М-да, неожиданный поворот, но я не жалею. Забавно, но как меня зовут, у меня спросили, только когда старшина оформлял акт о задержании, который передавал конвоиру. Назвался настоящим именем и званием. Мне скрывать нечего, лично я горжусь сделанным.

Шутки шутками, но ситуация в действительности серьёзная. Я вообще сомневаюсь, что меня будут слушать. Да, кодовое слово у меня есть, то, которое я могу сообщить, получил его от представителей Сталина, а в том, что обо мне точно извещено, я был полностью в этом уверен. Да, циркуляры в особые отделы разных частей с описанием меня разослали, где также значилось это кодовое слово, но не факт, что мне дадут пообщаться с представителями особого отдела. Тут совсем другое дело, скорее уголовное, и решать его будут военюрист и тройка трибунала. А они слушать не будут, вряд ли и слово дадут, поднял руку на старшего по званию, да ещё на политработника, а они по факту своего существования неприкосновенны, и кары за это ждать следует незамедлительно. Так что расстрел тут более чем вероятен. Ну, если только в штрафбат не отправят, насколько я в курсе, их, согласно тем бумагам, что были мной отправлены в Ставку Главнокомандующего, тоже начали формировать. Только вряд ли пошлют, ударил комиссара я при множестве свидетелей, точно шлёпнут. Причём побыстрее, чтобы остановить не могли.

Я это не мог не понимать, а тогда как будто кто-то подтолкнул, и вот мой кулак летит в челюсть комиссару. Ситуация действительно серьёзная, но, как я уже говорил, не жалею. Таких гнид давить нужно сразу, этот вон до старшего батальонного комиссара вырос и растит ещё двух таких же последователей. Может, получив такой урок, всё же попроще вести себя будут? Хотя вряд ли, безнаказанность меняет людей, и эти уже были на пути такого изменения. Именно такие упыри поднимали батальоны и полки в атаку на пулемёты окопавшегося противника, находясь в тылу и наблюдая за гибелью подразделений в укрытии. Есть, конечно, и среди политработников белые вороны, что несут все тяготы простой службы, ходят в атаки с бойцами, но эта тройка не из подобных, точно говорю.