Комната была четырёхместной. Командирской. Тут уже был командир первого взвода, он только встал, полночи по складам мотались. Мы знакомы были, вместе танки получали, и пока я раскатывал матрас и застилал бельё, да вещи в тумбочку убирал, вот тот и описал, что происходит в батальоне. Пока по нашей роте, ждали командира для третьего взвода, он из госпиталя прибудет, с боевым опытом, но зато стало известно, что появился у нас ротный, старый большевик, кавалерист, награждённый орденом Боевого Красного Знамени. По батальону, все роты сформированы и даже вооружены. Две батареи проходят окончание формирования. Одна батарея противотанковая из пяти пушек, и вторая – орудийная из четырёх трёхдюймовок. Шустрый наш комбат, воспользовался ситуацией по полной, но как он собрался орудия буксировать? Ладно, противотанковые, они к грузовикам спокойно цепляются, и их можно буксировать, а трёхдюймовки, поставленные на лошадиный ход? Видимо, у того был план, так как об этой особенности я ему сообщал.
В остальном в батальоне всё по-прежнему. Но я и этого не знал, так что взводный, он младшим лейтенантом был, описал всё что знал. Я снял шинель, повесил её на входе, перепоясался, согнав складки назад, достал кожанку, от которой лейтенант щёлкать языком начал, та хорошо смотрелась, и, надев пилотку, сказал:
– Пойду своих проверю, а то три дня ни слуху ни духу.
Моему появлению обрадовались. Алексей восхищённо походил вокруг меня, сказав:
– Ну ты командир, настоящий командир.
– Я смотрю, форму так и не выдали? – осмотрев бойцов, осведомился я. – А я всё купил на рынке или в военторге. Ну, кроме формы, я в ней демобилизовался. Смотрю, новенькие есть? Полный взвод получается. Давайте знакомиться, товарищи.
Познакомившись, я прямо тут же велел им построиться. У меня теперь заряжающий был, студент с филфака, второй курс. Сергеем звать, а фамилия Самоедов. Все восемь бойцов и командиров выстроились. Танкистов из них было всего четверо, я пятый, поэтому требовались тренировки и тренировки. Однако добро не дают, я узнавал в штабе. Всего трое кроме меня были в форме и даже со знаками различия, остальные в гражданском. Осмотрев недовольно строй, я сказал:
– Вот что, не нравится мне ваш вид. Сейчас те, у кого нет формы, собираются и выходят на плац, я попрошу машину, съездим на рынок. Денег у меня немного есть, закупимся, хотя бы самым необходимым. А то не бойцы-красноармейцы, а ополченцы какие-то. Сейчас подойдите к сержанту Потапову, пусть составит список, чего нужно приобрести каждому. Если что есть, это не записывать. Всё ясно? Приступайте.