Солнце бьет с небес испепеляющим колодцем света. Ветер свистит в ушах подобно реву тысячи озлобленных великанов. Земля при каждом шаге вырывается из-под ног. Если верить астрономам, наш мир с бешеной скоростью вращается вокруг своей оси, позволяя дню в положенный срок сменяться ночью. Если верить собственным обезумевшим чувствам, это вращение почти можно ощутить.
Каждое чужое слово – подобно крику. Каждое свое – бьет колоколом. Чувства обострились. Стали излишне резкими. Любая линия – будто проведенная черной краской по холсту. Сила бьет между пальцами. Ее не сдержать. Гайвену Ретвальду кажется, что он вот-вот свихнется.
Такое ощущение нарастало всю последнюю неделю, с тех пор как начались видения, – и сделалось наконец совершенно мучительным. Все его ощущения вдруг стали куда более сильными, чем может это вынести человеческий разум. Так уже случалось однажды – на Горелых холмах, – только продолжалось всего несколько минут. Сейчас тянется уже четвертый день. Хочется кричать, рвать со стен гобелены, размахивать шпагой, пока с ладоней не польется беспощадное пламя, уничтожая все на своем пути.
– Что со мной происходит? – не выдерживает, спрашивает Гайвен вслух.
Тьма на мгновение окружает его, гасит нестерпимый свет, и становится немного проще. Голос тьмы мягок и исполнен сочувствия, прикосновение тьмы – слаще материнской ласки. Слова, произносимые тьмой, звучат в сознании столь ясно, будто собеседник находится совсем рядом.
«В тебе слишком много Силы. Она сжигает тебя. Ты и первый раз едва пережил. Потом ты попытался коснуться магии вновь, призвал, не умея использовать, – и теперь она ищет выход. Будь ты послабее – смог бы это сдержать, но ты слишком силен. Если не поставишь заслон – магия тебя уничтожит».
«Кто ты такой?» – с трудом пытается Гайвен разговаривать мысленно. Кое-как образы складываются в слова. Он не уверен, что ему ответят, – но ответ все же приходит:
«Я твой родич. Прародитель того, что ты называешь домом Ретвальдов. Твой прапрадед, Бердарет, был мне сыном. Он ушел, чтоб искать власти на чужих землях».
«Ты из Медоса? Из Закатных королевств? Разве можно разговаривать через половину мира?»
Тьма, похоже, смеется. Намек на веселье проступает в ее клубящихся дымных изгибах.
«Не из Медоса… Если я начну рассказывать тебе историю нашего рода, мы до вечера здесь просидим, а ты и часа не выдержишь. В другой раз мы поговорим по душам, и я надеюсь, без таких ухищрений. Сейчас мы разговариваем сквозь пространство. Мы называем это окном. Я почувствовал, когда ты пробудился, и принялся искать тебя. Кричал, звал как мог. Хорошо ты начал откликаться раньше, прежде чем Сила тебя уничтожила».