Возле монастыря – и приют воспоминаний, место скорби, где все мы порой встречаемся и в беседе и молитвах высказываем свои судьбы. Здесь покоятся и твои родители, которых ты не забыла. Земля всюду одна, и ничто не мешает тому, чтоб ты молитвенно поминала их, погребенных в Эфиопии. Земля всюду одна, запомни, и не важно, что ты не похоронила их там, где живешь, в Италии. И когда ты состаришься, когда больше не сможешь посещать их вечный дом в Эфиопии, пусть это тебя не печалит, ибо ты пребудешь с ними в духе, а дух не ограничен местом земного праха.
Но здесь – и земля, на которой живут обычные люди, простые, одаренные, преданные друг другу и вере в божественный смысл. Здесь проблемы решаются рокотом святых колоколов, пением и православной молитвой. Легкий ветерок уносит небесные звуки по ущелью в ночь, освещенную звездами. Тысячи космических лампад своим светом не разгоняют тьму, но напоминают нам, что здесь, в этом малом – по сравнению с миром – пространстве верующие дарят друг другу помощь и поддержку, в отличие от остального мира, где люди грубы и равнодушны к потребностям других. Цивилизация атомной техники произвела аморальных людей, исповедующих этику каменного века. Нравственность православия – единственное, что может облагородить человека, может из всякого, даже самого ничтожного, сделать героя, неустрашимого и непоколебимого борца за любовь, истину и достоинство.
Вечность и красота пребывают в колыбели неба, они сотканы из любви, которая есть суть Создателя. Неугасимый свет молитвы – единственного языка, достойного человека, а не двуногого, – это и наша судьба. Если мы услышим послание вечности и красоты, видимое и незримое, записанное во всем, что нас окружает, тогда и мы, слабые и греховные, познаем преображающую любовь.
Когда ты пела в дуэте в первом акте «Отелло», а в последнем издала потрясающий крик «Аве Мария», я плакала. Никогда до сих пор я не слышала оперной певицы, которая вложила бы в партию Дездемоны столько красоты и извечного человеческого драматизма. Оркестр и твой голос ни на мгновение не разминулись. Оркестр сумел дать предвестие трагедии. Дирижер меня воодушевил – он знал всю оперу наизусть и не смотрел в ноты. Знаю, что прежде один Тосканини так мог. Ты воплотила в этой роли все, чего желал достигнуть Верди: комбинацию драмы, сострадания судьбе, восторга, динамики, небесного голоса. Зал оперы в Аддис-Абебе очень красивый, там прекрасная акустика. Название города в переводе значит «Новый Цветок», и ты стала вновь найденным эфиопским цветком, все были счастливы, что ты у них в гостях. В своем белом платье ты была похожа на лилию, белый цветок, придающий особую красоту этой земле. Ты ответила на духовный зов, на мгновение показалось, что небо целует землю. Я узнала в этом твой поцелуй, посланный умершим родителям.