— Мы что, подозреваемся в чем-то?
— Пока нет, но вы важные свидетели. Поэтому проявите терпение, — Форт встал. — Вы выезжаете немедля и будете в столице в течение двух недель. Вас доставят мои люди. Комфортную карету, питание и охрану вам обеспечат, не переживайте.
Собственно, об этом я и не переживаю, а вот тот факт, что меня везет тайная стража на суд в столицу, как-то настораживает.
— И еще, мистер Бронт, — Дель остановился у выхода, — я верю вам, и поверьте мне вы, я разберусь с тем, что тут происходит.
И я верю, честно. У этого человека просто жуткий дар внушать доверие. Что бы он там ни думал, но я уверен, что Дель Форт неподкупная сволочь.
Он открыл дверь, и я вышел. На улице уже стояла карета, в которой сидела Энни. При виде нее мое сердце наполнилось облегчением. Может, и бог с ним, с расследованием? Я ведь смогу еще две недели находиться рядом с ней. Но в отличие от меня девушка была в неописуемой ярости.
— Нет, подумать только, они обязаны меня доставить. Я ни в чем не обвиняюсь, но обязана приехать в столицу, а обратно, спрашивается, вы меня тоже довезете? — обратилась колдунья к сотрудникам тайной стражи, сидящим напротив нас. Они, естественно, промолчали. — А ведь теперь и неизвестно, когда я получу доступ к своим деньгам! Когда теперь продолжится мое путешествие? И как мне быть? Я обещала дедушке, а времени у меня мало! Боже!
Энни отвернулась к окну, но я чувствовал, что она вот-вот расплачется, и приобнял ее.
— Все будет хорошо, Энни.
Она шмыгнула носом, посмотрела на меня и благодарно опустила голову на мое плечо.
Мы молча ехали по дороге. Мысли сходились и расходились. Всего ничего как я уехал из родного дома, а уже столько произошло со мной. Невообразимо. Что будет дальше? К чему все придет? Немного страшно, но сейчас ее голова на моем плече. Чего я еще могу хотеть? Что еще важно в этой жизни? Пусть эту поездку мы и не планировали, но как же я счастлив, что она состоялась…
«Ну, и куда ты смотришь, добрый и хороший мальчик?»
От осознания того, о чем говорит мой дедушка, я дернулся. Энни подняла голову и сонным взглядом посмотрела на меня.
— Ничего, ничего. Все, хорошо. Спи.
А дед радовался вовсю.
«Ну, что ты на это скажешь? Ты уже полчаса пялишься на ее грудь. Что, плохо видно? Одежда закрывает?»
Тяжело признать, но в чем-то он бы прав, и даже сейчас, задумавшись о чем-либо, я неосознанно направляю свой взор на нее, и как тяжело отвести взгляд. Я тяжело вздохнул. Энни тихо посапывала на моем плече, а я мучился от угрызений совести.
«У-у-у-у-у, парень, ты похоже влюбился… это плохо».